- Как странно, что же нас, родная,
Так крепко склеили судьбою,
Как странно, что же нас, родная,
Так до скончания Земли.
Среди других совсем иная -
Навек пленен я лишь тобою.
И прежде жизнь моя - иная -
Я был, как лодка, на мели.
- Мой милый, нежный и любимый,
А можно, я звездою стану, -
Мой милый, нежный и любимый -
Тебе лишь освещая путь?
От бурь укрытый и хранимый,
Ведь я любить не перестану, -
От бурь укрытый и хранимый -
И он шепнул ей: "Радость, будь!".
Им б утонуть в любовной лоне,
От всех ветров отгородиться,
Им б утонуть в любовной лоне -
Но вот война - и страшный миг.
Стоят, обнявшись на перроне.
Теперь покой им будет сниться.
Стоят, обнявшись на перроне,
И он к груди её приник.
Вот так коса находит камень:
И неожиданно, и странно.
Вот так коса находит камень,
И кто из них потерпит крах?
Жрёт пожар, бушует пламень,
Всё увеличивая раны,
Всё пожирающая пламень,
Всё превращающая в прах.
- А если я безвестным стану,
Когда земля от слез остынет,
А если я безвестным стану
На этой проклятой войне?
- Мой милый, ждать я не устану
И нежно вторить твоё имя,
Мой милый, ждать я не устану
В зловещей, мерзкой тишине!
Гудок. И спешные объятья,
Такие нежные, что прежде
Не были так сладки объятья,
И в жернова - на край Земли.
Она стояла в красном платье,
Не утолимая надежды,
Стояла в легком красном платье,
Вагончик пропадал вдали.
Вступил он в бой, бой был жестоким -
То навсегда запомнят очи, -
Как был невиданно жестоким -
Так не бывало даже встарь.
На месте русского истока
Кишат враги - чернее ночи,
На месте русского истока
От пекла испарялась сталь.
В поту и жалящем удушье
Он шел, себя уж не жалея,
В поту и жалящем удушье
Открыто жертвовал собой.
А смерть смеялась ему в уши,
Но он назад ступить не смея,
Пусть, смерть всё громче ржала в уши,
За жизнь любимой - в смертный бой.
С тех пор уж минуло полгода -
И ни единого конверта, -
С тех пор уж минуло полгода
И, в общем, надо как-то жить,
Но в сердце вихри непогоды,
И мясорубка жизни вертит,
Бушуют вихри непогоды -
Ей как такое пережить?
Уже ль не будет стука в двери
И ни влюбленных губ касанья,
И вновь не будет стука в двери,
И ни тепла желанных рук?
И лишь душа всё так же верит,
Покуда не закрыты двери,
И лишь душа всё так же верит
В почти бессмысленное "вдруг".
Их две души неразделимы,
От томных чувств неисцелимы.
Их две души неразделимы -
И это помнит тот вокзал.
- А жив ли ты ещё, любимый?
А жив ли ты ещё, любимый?
Так жив ли ты ещё, любимый?
И он в ответ: "Я жив!", - сказал.