8. Любовь и столица
Как давно всё это было!
Рыцарь долго жил в столице,
Но решил, её покинуть.
Уходя, сказал такое:
«Я в столице жить не буду,
Поищу такое место,
Где бы я мог жить свободно».
Так сказал он и уехал.
А в провинции Синано
Видя то, как дым восходит
На верху горы Асама,
Сразу стих сложил об этом:
«Дым! О, дым горы Асама,
Что в провинции Синано.
Не дивится ль путник дальний,
Если он тебя увидел?»
Ехало друзей немного,
Путь не знали и блуждали.
Вот в провинции Микава
До «восьми мостов» добрались.
Воды там текут раздельно,
Как паучьих лапок восемь,
Брёвна, как мосты, их восемь,
Оттого так называют.
Спешились в тени деревьев,
Стали есть свой рис сушённый.
Лилии цвели в болоте.
Тут один из них промолвил:
«Слово лилия возьмёмте,
Буквой строчку начиная,
Воспоёмте настроенье
Нашего пути стихами».
Рыцарь стих сложил, к примеру:
Любо вспомнить даму в платье,
Изукрашенном в столице
Либо жемчугом расшитом,
И с тоской признать, насколько
Я далёк от этой дамы.
Так сложил он, и пролили
Слёзы все на рас сушёный,
Так что рис разбух от влаги.
Дальше шла и вот добрались
До провинции Суруга.
И до «Яви гор» добрались.
Та тропа, идти которой,
Заросла, темна и узка.
«Не попасть ли здесь в беду нам?»
Тут подвижник им навстречу:
«Как вы на дороге этой?»
Видят, Это их знакомец!
Рыцарь – весть послать в столицу.
Весть с подвижником той даме.
Рыцарь ей и стих составил:
«Я ни наяву, в Суруга,
В месте гор, что «Явью» кличут,
Ни во сне с тобой не встречусь»
И письмо понёс подвижник.
Увидали гору Фудзи.
Уж тогда конец был мая
Снег белел на Фудзи ярко.
Рыцарь стих сложил об этом:
«О, пик Фудзи, пор не знавший.
На твой взгляд, пора какая?
На тебе же снег, как шкура
От пятнистого оленя?»
Этот пик – как куча соли,
Но раз в двадцать больше Хиэ.
Шли и шли промеж провинций
Двух: Мусаси и Симоса.
Там – река большая очень,
Называется Сумида.
Вот на берегу столпились
«Ах, в какую даль зашли мы»
И отчаянью предались,
Но вскричал тут перевозчик:
«Быстро в лодку! Уж темнеет…»
Все в унынье были в лодке.
Ведь у каждого в столице
Та, кого любил, осталась.
А вокруг – чужие птицы.
«Это ж «птицы из столицы»»
Объяснил им перевозчик.
Стих сложил об этом рыцарь:
«Если птица из столицы,
То жива ль, что в думах, нет ли?»
В лодке все пролили слёзы.