Ах ты, моя белокурая,
Белых кровей королева,
Знатного вечного древа!
Но в феврале... всё же смурая.
Плечи с утра оголила
Белой безбрежностью кожи -
Это перины в свет божий
В пух лебединый отбила.
Гладишь лицо мне ладонями
Как в оправданье, - чуть добрыми.
Но эти месяцы злобные
Стали кому-то и доньями.
Только сейчас стала ласковой -
Сбросив со стёкол всё кружево.
Сквозь них увидел сконфуженно:
Ты - умираешь, но сказкою!
В март перейдёшь - попрощаешься -
Грудью падёшь на подснежники:
«Ожили?! Эх вы, приспешники!..» -
Подле их ножек раскаешься.
«Ах ты, моя раскрасавица!» -
То не тебе, а той дЕвице,
Что по лугам дивным стелется.
Видишь, - любовью там мается?..
К савану в клочьях, забытому,
Я припаду у берёзы,
Где по стволу льются слёзы
Как молоко не испитое.
Ах ты, моя белогрудая,
Разве тебя позабуду я?..