I shall not side with those who flee
This land, torn by the villain's claws.
Their blatant praise is lost on me,
My song is not for their applause.
The outcast always pains me though,
Much like the ill or the disgraced.
The roamer in the dark, you know
How bitter foreign bread can taste.
And we, amid the flames and smoke,
Deplete what little youth we nest,
Howbeit, not a single stroke
We have diverted from our breast.
True, if the reckoning should come,
We will defend each of these hours…
And yet no people are more numb,
Or arrogant, or plain, than ours.
* * *
Не с теми я, кто бросил землю
На растерзание врагам.
Их грубой лести я не внемлю,
Им песен я своих не дам.
Но вечно жалок мне изгнанник,
Как заключенный, как больной.
Темна твоя дорога, странник,
Полынью пахнет хлеб чужой.
А здесь, в глухом чаду пожара
Остаток юности губя,
Мы ни единого удара
Не отклонили от себя.
И знаем, что в оценке поздней
Оправдан будет каждый час...
Но в мире нет людей бесслезней,
Надменнее и проще нас.
Июль 1922, Петербург