Итак, пришла пора и все границы
Исчезли для меня - уйдя в века,
Опять передо мной открытые страницы
И белизна листов, как тряпка для быка.
Я сделаю надрез, и хлынет чёрный
Артериальной боли убийственный поток,
И строчек водопад упругий и упорный
На руки упадёт, как памяти клубок.
И я начну плести узор не броский,
Мне блёклость гобелена давным-давно милей
Крикливости ковров бонально плоских,
Иль лубочных картин столь приторный елей.
Давленье упадёт и сердце станет,
И взгляд упрётся в даль, и слуха больше нет,
И вот передо мной мой Петербург восстанет
Из переплёта книг и мной прожитых лет.
В узор тогда вплету несмелое молчанье,
Нелепость слов и звук столетней тишины,
Соборов и церквей прекрасное качанье
Неспешные шаги, и набережной сны.
И отраженье глаз, открытость промедлений,
Когда свой бег смирив, чуть-чуть коснувшись рук
Мы замолкаем вновь, не торопя мгновений,
Легко их превращая в часов неслышный стук!
В узор вплету я дождь, что с лужами играет
В неясные слова, в иероглифы теней,
Он брат двоюрдный мне. О, как он понимает,
Что под зонтом мы все оправдано родней!
Но всё вернётся вновь! И дивные наитья
Опять упрутся в грудь тяжёлым громом дня,
Но, сохранив узор, не дам и Вам забыть я,
Что Вас любил поэт и ненавидел я!
Бобин Р.Б.
Санкт-Петербург
27-28 Августа 2003 г.