Пустые вагоны. Чад.
Пурга, переломанная о крыши
Черных ангаров. Кромешный ад.
Все, что в нем слышно –
Звучащие в унисон – гудки,
Стон ломаемого металла,
Обрывок крика.
Луна как свидетель, она ж – улика,
Трется о щебень мертвецким светом.
В бликах теряется направление.
Полосы рельсов как суть деления
Вырастают ребром из холодной тьмы.
Их перешагивая, мы
Прячем ладони в запахе ватника.
Скулы горят. И манерой всадника,
Рвущего лошадь под гору в бой,
Хлещет о голени окрик «Стой!»