С суровой убедительностью впрок
уложен край, под нами простираясь.
За к Богу покосившимся сараем
распахнутое подданство ворот,
упорно нежелающих смиряться
с продлением усердным бытия –
что будто только тот и осиян,
кто минет поскорей родное прясло.
Как будто воспаривших веско над
кажущейся мертвостью пространства
орлов невозмутимый променад
поможет чем-то в этом разобраться…
Не новь, но счет спиралей их ведом
исходной точкой, втиснутой в гнездо.