Я помню всю тебя. Через столетья нам будут мниться те же голоса. Ты ли натурщицей моей полураздетой оправдываешь наготу бедра?
Я скульптор твой, я прожитая веха. Вуаль скрывает бледное лицо. Дрожанье пальцев в серебро одетых подсказывает, что не все прошло. Что помнишь. Что опомнившись, сломалась, дыханьем ледяным морозя шелк, шелк губ, морщинки тайн-переживаний, стремящихся, по коже, к февралю.
Я помню всю тебя. Так жАлки птицы, которых выпускаю из себя. И на холсте-озябшая синица, измучившись, запуталась в силках.