Боль утихла на время.
Превратилась из свирепого барса,
раздиравшего душу клыками
на тонкие полосы,
в персидскую рыжую кошку,
свернувшуюся под сердцем
в мягкий ручной клубок.
Как будто и нет безобиднее зверя.
Лишь иногда выпустит острые когти
из теплой лапки
и воткнет в беззащитное сердце.
Как у кошки любой
у нее девять жизней.
Не утолить ее
ни анальгином,
ни алкоголем.
Прыгнет внезапно пружиной,
выгнет упругую спину,
напомнит о не прощенном,
о не забытом.