Хочется вспомнить что-то светлое и до одури дорогое,
Впечатанное следами в почву, выжженное тавром.
Оно точно есть, под тонной песка, заметённое снежной пургой и
Чуть присыпанное звёздным начищенным серебром.
Только клада этого с роду не было ни в одной потерянной карте,
Ни один археолог, диггер, везунчик его не найдёт в ближайшие двести лет.
Я пытаюсь вспомнить, мои сны – числитель, сознание – знаменатель,
Каждый день я считаю цифры в получающемся числе.
Бьюсь в стекло роящихся образов ночным мотыльком-альбиносом,
Гадаю, сколько осталось жизней, по кругам на воде в дождь.
Все встречающиеся мне знаки похожи на знаки вопроса,
Мне опять обнулили счета, аннулировали последний платёж.
Я пытаюсь понять, что же пишет маслом на небесном холсте закат,
К чему следы на снегу оставляют под окнами двоичный код.
Я пытаюсь вспомнить. Вспомнить то, что ты уже знаешь, наверняка.
Но хранишь эту тайну надёжней любых замков.
Ты вскрываешь меня, шутя, как мастер, простым ножом.
Я уже давно не меняю паролей и обратных адресов на конверте
Только затем, чтобы ты снова и снова меня нашёл
После каждой жизни и каждой несвоевременной смерти.
И порой мне кажется, мы бежим наперегонки.
Я безбожно отстала. О, Господи, дай мне силы.
Но в конце всего лишь тупик. Вершина горы, крыша дома, берег реки,
Где ты будешь ждать. Пока я дойду, когда справлюсь с этой чёртовой амнезией.
А весеннее небо уже подёрнуто полутонами, тенями вечера,
Ночь, взорвавшись, затягивает в «нигде», как чёрная та дыра.
Мне так хочется вспомнить. А вспоминать то по сути нечего,
Только растянутые через время строки, о которые я спотыкаюсь который раз.