Разгневалась Фортуна и, повернувшись задом,
Надменно отвратила солнцеподобный лик.
Вильнув роскошной попой, ушла Шехерезада,
Заметив на прощанье: херовый ты мужик.
Мол, я здесь напрягалась, рассказывала сказки,
Готовила, стирала, а толку – с "рамой" шиш.
Какой ты алчешь неги? Какой желаешь ласки?
Когда домой приносишь несчастные гроши.
Ни замка на Рублёвке, ни лампы Аладдина,
Ни крошечных брильянтов, ни самоцветов нет,
Ни шубки соболиной , ни импортной машины.
И шах ты никудышный! И долбаный поэт!
Теперь она другому бедром щекочет нервы,
А я фундаментально прибил к стене плакат.
На нём гигантским шрифтом трюизм : ВСЕ БАБЫ СТЕРВЫ !
С тех пор не доверяю словам Шехерезад.