Он, наверное, вечен,
этот чертов Афган...
То безмолвен, то шепчет,
То стенает от ран.
Изогнётся вопросом
Жизнь — частица «всегда»,
В словаре эскимоса
Снег — не просто вода,
Ну, а сколько же смыслов
У бесславной войны,-
Нет невинных и чистых -
Все грязны и грешны,
Только павшим мальчишкам
Отпускает грехи
Их короткая стрижка,
А не веры стрихнин,
Их короткие жизни
Не успели понять,-
Ни тогда — зов Отчизны,
Ни сегодня — меня.
Ведь всего-то — остался
Не убитым, живым,
А сужу понапрасну
О грехах без вины.
Может, век быстротечен,
Как Панджшера вода,
Иссеченный картечью
Он уходит туда,
Где собрались собратья
По афганской войне,-
Век за веком,- проклятья,
Что зачтутся втройне,
А простому солдату
Всё достанется в срок -
Суп, приправленный матом -
Вещмешок, котелок,
Пара пряных портянок,
Малость писем и снов,
Про родной полустанок,
Где родительский кров.
Ведь солдат, а не Кесарь,
Значит, сможешь, дойдешь,
И получишь ты честный
Свой не ломаный грош.
И - бери-не стесняйся -
Сколько влезет тоски,
Назовут тебя мясом.
Разорвет на куски
Не разрывом так словом,
Оброненным в висок,
Состоянье "хреново".
А восток как восток.
Эту вечность Афгана,
Унести б за погост,
В белый пластик стакана
Окунув Третий Тост.