Он прыгал по квартире,
В одном только ботинке,
Он прыгал на ноге одной, ругаясь на весь дом.
Шуршали тараканы,
Под плинтус убегая,
А он все прыгал рысью, в настроеньи крайне злом.
Безумными глазами,
Закрывшись на балконе,
За действом наблюдала остальная вся семья.
А он скакал кругами
И тряс руками злобно,
Весь свет, как виноватое, в случившемся браня.
Он прыгал по квартире,
Искал кусок металла,
Те самые стальные наши недруги-друзья.
Вы все уж догадались,
Кто был причиной буйства.
Ключи, убийцы нервов, по-другому звать нельзя.
Вконец, совсем уставший,
Он все же тихо рухнул,
Стащил с ноги ботинок и швырнул его к двери.
Жена шмыгнула в кухню,
Стаканчик валерьянки...
А он сказал ей тихо и навязчиво: "Замри!"
Шатающимся взглядом,
Трясущейся рукою
Он глянул на часы и ахнул "Боже, опоздал!"
И в мыслях увольненье,
Жестокая расправа,
Мужик, увы, начальник, неминуемый скандал.
Он босиком метнулся,
По лестнице понесся,
Пытаясь убежать от накопившихся забот.
"А может, не уехал?
А может, опоздал он?
Ну, где же ты, автобус? И последний поворот..."
Его чуть ослепило,
Он с ужасом увидел
Металл, давно знакомую табличку "№7",
Осколками обрывки,
Помятые панели...
Автобус был раздавлен, уничтожен был совсем.
Автобус не уехал.
Он только попытался,
Нелепая случайность - тонны жести и стекла...
Автобус был не полный,
Всего три пассажира,
Спасти не удалось... Пожар, сгорело все дотла.
Он подошел поближе,
И слезы покатились
Все вниз, мешаясь с пылью на асфальте и ногах.
Он знал, быть мог в салоне,
Он знал, судьба нелепа,
И только лишь сейчас обуял душу дикий страх.
В карман он сунул руку,
Там звякнули тихонько
Те самые ключи, кусок металла на кольце.
На них он молча взглянул,
В карман обратно сунул,
И дрогнули глаза на гладко выбритом лице.