Темно ещё. Фонари уже на исходе сил, скоро их наконец-то отключат, и наступит тишина. Улица будет принадлежать лишь ей, а я, опять не удел, буду брести по спящему, пьяному городу, по подмороженным новогодней ночью улицам.
Водители автобусов отсыпаются после празднований, а колкий снежок тихо хрустит под огромными валенками. Стёкла лавок и кафетериев расписались ледяными хвостами. Щёки, наверное, уже красные, как и едва видный мне кончик носа. Благо, пышная борода и усы не дают вконец замёрзнуть немного потрескавшимся губам, всё ещё отдающим шампанским.
Ещё пара кварталов, четыре лестничных пролета и спасительная постель будет достигнута. Жить на окраине, несомненно, приятно: более чистый воздух, меньше движение на дорогах, но всё же окраина остаётся окраиной, со своими неожиданностями, чудесами. Здесь чувствуется волшебство каждой пролетающей над головой снежинки, гулко и ритмично ухает товарный поезд, скрытый старыми покосившимися домами и редким ельничком, засыпанным снегом по самые верхушки. Тёмные облака грязными клочьями затянули глянцево-чёрное небо. Изредка осколок луны сверкнёт между рваными краями туч, напоит бледным сиянием снежную крупу и уйдёт обратно за непроницаемый покров.
Знакомые заледеневшие ступеньки. Осторожно ступаю под занесённый навес подъезда и оборачиваюсь ещё раз полной грудью вдохнуть этот - тот же самый, но чем-то совершенно новый воздух. Окна соседнего дома наполнены темнотой. Изредка из глубин некоторых квартир мерцают приглушённые занавесками огоньки гирлянд. Кажется, стало ещё холоднее. Новый год открыл большие ясные глаза - я никогда не забуду этот момент, когда лёгкие сами дарят весь воздух долгожданному младенцу и наполняются чем-то более важным. Любовью.