Природа плачет медленным дождём,
ни солнца, ни тепла в помине нет...
Мы старые пластинки заведём,
мелодии любви далёких лет.
И снова старый клён стучит в стекло,
и в сумерках кружится белый вальс,
и нас куда-то к чёрту занесло,
а где-то ждут, а где-то помнят нас...
Как молодость ушедшая близка!
Об этом не расскажут в «Новостях».
Мгновения, как пули у виска –
спаси нас Бог, не нашего, – свистят.
Мгновения, как пули у виска –
прости нас Бог, не нашего, – свистят.
И светит незнакомая звезда,
и в океан уходят корабли,
и мимо пробегают поезда
по рельсам, исчезающим вдали.
И где-то ждёт перрон или причал,
оазис на пути или мираж,
а чей-то голос тихо отзвучал, –
спаси нас Бог, пока ещё не наш.
а чей-то голос тихо отзвучал, –
прости нас Бог, пока ещё не наш,
но где-то, между соль-диез и ля,
чуть слышное, зудит веретено,
крутясь, как наша старая Земля,
с заигранной пластинкой заодно.
Пряди, старушка, шёлковую нить,
наматывай, наматывай клубок,
ведь музыку нельзя остановить,
крутись, пластинка, и спаси нас Бог.
Ведь музыку нельзя остановить,
крутись, планета, и прости нас Бог...