Светилась лампочка. И капала вода...
— Оставь, дружок... Рассказывать не нужно.
Скажи, дружок, что было просто скучно,
А можно проще — было, как всегда.
Больная кровь текла во мне уныло.
Я засыпал в своей дырявой лодке.
И ночь вливала синие чернила
В мою распухшую, ободранную глотку.
Стригите кудри, вздорные поэты!
Довольно глупых сказок про луну.
Луна — не больше, чем фальшивая монета,
Что катится послушно по сукну.
В тех казино, где потными комками
Сплелись тела угодливых и лживых.
Ее хозяин — банкомёт плешивый
С необозримо длинными руками.
Поэты! Как серьёзны ваши лица!
Как вас пленяет звездная краса!
Да это ж я расстреливал небеса,
И мутный свет теперь из дырочек сочится.
Моё ружьё ещё чуть-чуть дрожит.
Свои ошибки нынче я исправил.
Я расстрелял былые миражи,
Воздушных замков купола дырявил.
И слов своих топил я корабли
Красивые эсминцы и фрегаты...
Вы не нужны причалом той земли.
Что на фанерных лозунгах распята.
Поэты, сколотите себе крест!
Поэтом нынче стыдно называться!
Поэзия сегодня в резервации.
Поэзия сегодня рубит лес.
Иные выжили. Но больно им смотреть,
Как мерзнем мы в нетопленых квартирах.
Они теперь свои сжигают лиры,
Чтоб хоть на час озябших обогреть...
Больная кровь опять пошла толчками.
Под потолком гуляла чья-то тень.
И мутным киселем в оконной раме
Уже застрял толстяк — январский день.
Светилась лампочка всё так же равнодушно.
— Ну, что ж, дружок, все было как всегда.
— Да-да, ты прав... ужасно было скучно.
Ужасно скучно в свете, господа!
1981
(Приводится по рукописи)