Посвящено криминальной семье Пр......вых.
«Можешь написать, что тут с тобой сделали»
Из прощального разговора.Выпроваживая на улицу.
Написал:
Тебе спасибо за подсказку:
Такую тему застолбить.
Я напишу поэму-сказку,
Ведь быль такой не может быть!
За каждой, мне известной, дверью
Её внимательно прочтут...
Тебя узнают, мне поверят,
И это будет первый суд.
А впереди ещё Суд Божий,
Об этом знает каждый тать,-
Не ведаю, который строже,-
Вам всё придётся испытать,
Пред тем, как перед ним предстать.
Прослыть обманщиком рискую,
Событий строя этажи...
“Я правду расскажу такую,
Что будет хуже всякой лжи!”
Мне стало только здесь знакомо
Из откровенных брата фраз,
Что ты питомицей дурдома
Была в России, и не раз.
А из твоих рассказов знаю,
/Что было глупости венец:/
Всё в детстве началось, в Китае,
Где службу проходил отец.
Водитель то ли выпил много,
То ль от усталости уснул,
Но разглядеть не смог дорогу
И, там где надо, не свернул!
Машина сжалась, как пружина,-
Ей преградила путь сосна,-
А ты вспорхнула из машины
И путь продолжила одна.
И, пируэт проделав сложный,
Опережая жалкий вой,
Бетонный столбик придорожный
Разворотила головой!
Надеюсь, тайны не нарушу,
С тех пор прошли года-года,
Мозги не вытекли наружу,
Но встали раком навсегда!
Когда их застилало мраком,
И болью полнилась душа,
Гиеной ты бросалась в драку,
Не понимая ни шиша.
Хотя была не из деревни,
Как часто любишь говорить,
Но вёл тебя звериный, древний
Инстинкт – куда б клыки вонзить.
А дальше лучше было б прозой,
Когда тебя с большим трудом
Лечили в “Клинике неврозов”,-
По-русски так зовут Дурдом!
У психов был режим не тяжкий,
Но кто тебя, с излишком сил,
Родной смирительной рубашки
Необоснованно лишил?!
Но были тщетны все усилья,
Врачам, увы, пришлось признать...
И полудурком отпустили,
Чтоб людям жизни отравлять.
А там жрала транквилизатор,
Да клизмы ставила себе,
Когда план «Бизнес-Навигатор»(1)
Звездой сверкнул в твоей судьбе.
Он сочинён больным рассудком,
Зажёгся подлый алчный пыл,
И извращённым мозгом чутким
План к исполненью принят был!
1) Пирамида, сочинённая сыном героини Сергеем.
НЕЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ 1
“Маме милой моей”
Знаю была ты, мать,
Планы сильна писать.
Ну-ка, составь мне, пожалуйста, действий ход.
Здесь я попал в тюрьму,
Но не хочу суму,
Ты расскажи-покажи мне дорогу, и я вперёд!
“Где бы ты на ноги встал,
Капитализма оскал.
Вот я сейчас набросаю, сынуля, подробный план.
Надобно, чтобы достал
Ты где-нибудь капитал,
Ну, а сорвавши куш надо смыться за океан!
План гениально прост:
Деньги возьмёшь в рост
Ты у доверчивых – до дураков – стариков”.
“Правду ты молвишь, мать,
Им всё равно сдыхать,
А я ради денег на всё и всегда готов!
Знаю язык реклам
И объявление дам:
«Самый большой процент у нас годовых!»
И понесут жлобы,
Отложенное на гробы,
А я в Эмираты поеду гулять и резвиться на них.
Будет мошна туга,
Сразу рвану в бега.
Само сoбой документы с личиной сменяв.
Временно, в Звёздный час,
Я отрекусь от вас,
Тот, кто наглей, подлей и при деньгах всегда ведь прав.
Нету важней забот,
Спрятаться, словно крот
Или сбежать на другой конец нашей милой Земли,
Чтоб кредиторов рать,
Не то, чтобы не поймать,
Даже узнать кто я и где я никогда не смогли.
А на «капусту» ту
Я накуплю наркоту,
Буду травить их детей и внуков и «мазаться» сам.
Такую задам гульбу,
Праведники в гробу
Перевернутся, и станет тошно в Аду чертям!
Мать! Подожди! Не трусь!
С вами я поделюсь,
Только быстрей бы укрыться нам всем за “бугром”.
Деньги добыл “трудом”,
Купим в Канаде дом!
И заживём, вспоминая российских придурков добром!”
Ты полноправной стала в деле,
Семейный создавая клан,-
Увы, не всё предусмотрели
Вы, разрабатывая план.
Своё продумывая скотство
Забыли, видно, затвердить:
Ни в коем разе не колоться,
Ни в коем случае не пить
До той поры, пока погоня
Надёжно не утратит след,
Но, возомнив себя “в законе”,
Сын загулял на пару лет.
Надёжно спрятался с валютой
С чужой фамилией. Как волк
Таился от расправы лютой,
В которой воры знают толк.
Его уже в стране искали
Из “уголовки” опера,
Опередили те, кто крали
С ним вместе. Всё! Пришла пора!
Так не хотелось поделиться
Совместно краденым добром.
Вот так последняя страница
Закрыла грязной жизни том!
Нелирическое отступление 2
“Милой маме” / уже оттуда, с того света/
Вот и последней расплаты срок.
Плотно кольцо замкнули.
Страшно, когда пистолета зрачок
Плюнул огнём и пулей.
Думал, что буду я сам палач,-
Вольно или невольно,-
Жалко не вышло, но ты не плачь,
Первая только больно.
Первою он наповал попал,
Все остальные со злобы,
Вот он: беззубой с косой, оскал,
Так мы погибли оба.
То, что мои были плохи дела
С детства легла основа.
Что же ты бабке меня отдала?
“В люди”, ещё грудного.
Ты заложила в меня беду
В жизни дурной, кромешной.
Я буду вечно гореть в аду,
Если и ты будешь грешной.
Рано познав наркомана страсть,
Часто впадая в скотство
Я научился из дома красть,
Позже везде, где придётся.
Ты же “устроила” мне тюрьму!
Мама, родному сыну!?
Не признавая свою вину
Съехала на чужбину.
Звери детёнышей в беде
Не оставляют, всё же,
В этом пример не берут с людей
Тех, что на вас похожи.
Даже с другого конца земли
Всё ты зудила, мама.
Всё ты тянула: “Пришли, пришли!”
Всё тебе было мало!
Ты мой мошеннический талант
Подшлифовала, как надо,
Каждая капля из смертных ран,
Что сосчитала Лада,
Вам принесла неплохой доход
В дальней стране свободы,
Каждый из вас под грехом живёт
Мной недожитые годы.
Ты ведь ждала моего конца!?!
Разве простится это?
Как я любил моего отца,
/Тоже сжила со света/
В злобе живёшь, словно в страшном сне,
Этого я не приемлю.
Слышишь, родная, иди ко мне,
Хватит поганить землю.
Нелирическое отступление 3
Слезу из камня можно высечь:
Размах каков, успех каков,
Ведь сын ограбил сорок тысяч
Российских нищих стариков.
Своей мошеннической фирмой
Сумел им головы вскружить
И куш сорвал довольно жирный,
Чтоб за границей славно жить.
С фальшивой “ксивой” испарился,
Подельцев тоже обокрав,
Сменил фамилию и скрылся,
Он воровской закон поправ.
А дочка, хахалям отрада,
Уже не очень молодой
Рванулась покорять Канаду
Своей разнузданной .../натурой/.
Сперва хватила горя с лишком,
Но цель известная была:
В далёком Питере братишка
“Лепил” достойные дела.
Ему писала планы мама,
Как это делала всю «жисть»
И повторяла неустанно:/
“Смотри, сынок, не попадись!
Опасна деятельность вора,
Всегда воров карала Русь.
Я за границу смоюсь скоро,
Ты действуй быстро и не трусь.
Ждём с нетерпеньем результата!
Давай, сынок, не подведи.
Ограбь, и вся семья богата...
Не жизнь, малина впереди!”
Не знала дочь про суд неправый,
Неумолимый и крутой,
Когда на площади Варшавы
Снималась с братом в жизни той,
В которой он,- теперь я знаю,-
Молил: «Забудь, что я твой брат.
Моя фамилия другая,
Спасение – фиктивный брак.
Назад нельзя, за мной охота:
Закон и банда. Кто найдёт
Меня скорей, но ей чего-то
Не “в кайф” подобный оборот.
Взяла его добычу в Польше,
/Он будет за неё убит/
И братик ей не нужен больше,
Пускай судьба его хранит!
И это я от них же знаю:
Обрезав родственную нить
Не помогла сестра родная,
Добычу лучше не делить!
Дела свои довольно ловко
Вершит и быстро и всерьёз,
На русском языке – воровка,
А по-французски “ля волёз”.
Она дитя пороков многих,
И всюду лезет напролом,
Там недоплачены налоги,
Здесь лихо сделанный диплом.
Везде снимать желая сливки,
Его сварганила сама,
Но позволяет ей фальшивка
Красть деньги у «говернома» /по-французски – правительство/
Там обворованный братишка,-
Она по жизни прёт как танк,
Всё для того, чтоб пухла книжка,
Которую ей выдал банк.
Всё под себя гребёт упрямо,
Запомнив навсегда урок,
Что с малых лет вдолбила мама,
Пошла наука эта впрок.
Чтоб утрудившейся бедняжке
Хватало время для забав,
Детей подкинула “мамашке”,
/Её попутно обокрав/.
Она не может жить иначе,
Ведь с материнским молоком
Сей образ жизни кукушачий
Ей до подробностей знаком.
Однажды с Родины, России,
Пришёл звонок, потрясший мать:
По телевизору просили
Труп неизвестный опознать.
И, опознав, сообщили маме,
Что сын, презрев закон Богов, /Не укради!/
Застрелен бывшими друзьями,
Зарыт, как пёс, в собачьей яме,
Как и заслуживал того!!!
Нелирическое отступление 4
Павлу Журавлёву,обвинённому в убийстве, приговорённому
к расстрелу, заменённому потом 15-ю годами.
«Не пойманый – не вор!» А если
И пойман, и убит на месте
По приговору воровской,
Самим же сотворённой шайки,
Свершив валютную утайку,
Он вечный получил покой.
Стрелял ли Журавлёв, не знаю,
/Моя вообще здесь хата с краю/
Но мне его безумно жаль...
Не смертным надо приговором
Глушить за самосуд над вором,
А дать за мужество медаль.
Он эту заслужил награду,
Так поступать с ворами надо!
Потом во всех концах Земли
Расставить надо бы у стенок
Всех, до чужих охочих денег,
И дать команду Павлам – «Пли!»
Была жестокою расплата,
Дочь полетела,- всё же брат,-
Перезарыть останки брата,
Да и остатки подобрать,
Что не растратил в Эмиратах
И в Польше не успел додать.
Традицию продолжив эту
В семейном бизнесе ворья
Перехватила эстафету,
С добычей вместе, дочь твоя.
В Монреале есть «Рю Массон», /Улица Массон/
Благородным семейством, вкупе,
В тех местах трёхэтажный дом
На поганые деньги куплен.
А поганые ли они?
Собирались людьми по крохам
На последние, может, дни,
Чтоб поминки себе “отгрохать”.
Старикам во стократ больней
Проиграть в поддавки с судьбою,
Только было ему нужней
Обеспечить себя с роднёю.
Он закон воровской постиг,
Что немедленно надо смыться,
Но подельник его настиг:
«Вместе крали – давай делиться!»
Коль нарушил заповедь вор,
Если вор своровал у вора,
Происходит разборка споро,
Ствол вмешается в разговор.
От него не ушёл в бега.
Не успел! Не хватило силы.
В дальнем Павловске снега
Заметают его могилу.
Просмотрела, наверно, власть,-
Хоронить здесь таких не надо,-
Ведь всегда не впускали мразь
Внутрь кладбищенской ограды.
Прозевали когда-то, что ж,
Пусть останется, словно веха.
Он на памятнике похож
На нормального человека.
Стерпят мёртвые подлецов,
Что вообще против правил света.
Плюнь, прохожий, в его лицо.
И не будет кощунством это!
Не отыскать семью вторую,
В которой, судя по-всему,
Одни лишь дети не воруют
По малолетству своему.
Проиллюстрирую, хотите?!
Нисколько не страшась небес
Маманя крала в Общепите,
Братишка в О.Б.Х.С.С.
Стратег обмера и обвеса,
Имея мизерную власть,
Как офицер обэхасэса
Знал, что, когда и где украсть.
Ворам навешивая сроки,
/Их исправлять хотел тюрьмой/
Но, – ты сказала мне, – вещдоки
Любил утаскивать домой.
Не понимал, однако, сколько
Мог, по-гусарски, “взять на грудь”.
И это увлеченье только
Прервало столь победный путь.
Карьера сдуру подломилась,-
Его, что вовсе не смешно,
Жене-бедняжке приходилось
Таскать, как пьяное бревно.
И на старуху есть поруха,
Коллег,- чтоб не разоблачил,-
Как будто бы за оплеуху
Он в Нижний – угодил – Тагил.
Я расшифрую, чтоб вы знали,
Мозги не напрягая зря,
Лишь там, куда его сослали,
Для милицейских лагеря.
Ведь без прощенья и уступок,
/У зеков нрав весьма суров/
В других местах ментов преступных
На зонах давят, как клопов.
А после выхода на волю
/Полсрока всёж пришлось отбыть/
Сперва подумал: бросить, что ли,
Но честно неохота жить.
Таскал мешки монеты звонкой,
Так тоже полнилась мошна,
Недоливая на колонках,
Недодавая на колонках,
Где помогала красть жена.
Мечтал нажиться поскорее
Но клюнул жареный петух,-
В Израиль убежал к евреям,
Не вынося «жидов» на дух.
Вдруг перед ним открылись дали,
Родная поманила кровь,
Воспрял, как Феникс, в Монреале,
Все воссоединились вновь.
Покойного не тронем батю,-
И он «тянул» когда-то срок.
Тебе за то же в Интернате
На выход выдали пинок.
Твои рассказы были ярки,
Как страстью жадной обуян,
Педколлектив таскал подарки,
Гуманитарные подарки:
Одежду зарубежных стран.
И с кухни, надрывая силы,
Носили, не сочтя за труд,
Ведь детям что, они – дебилы,
Не понимают, что жуют.
Тебе без склоки было тесно,
Душа скандал просила, но
Тебя попёрли, как известно,
С огромной помощью РОНО.
Сынок, обдумывая кражи,
Лелеял крупные мечты,
Но сел, по-первой, за продажу
И потребленье наркоты.
А на вторую «ходку» сына
Родная мать в тюрьму сдала.
Какая чудная картина -
Твои семейные дела.
Такие семьu встретишь редко,
Чтоб всяк мужик в тюрьме побыл,
Володя твой за малолетку
Лет десять чуть не получил,-
Кого, простите, я чернил?
О чистоте твердишь в экстазе
В наборе лживых, мерзких фраз.
Да не отыщешь в мире грязи,
Чтоб не испачкалась о вас.
Гордись! Тебе судьба немало
Волшебных поднесла даров:
Ты родила и воспитала
Двоих законченных воров.
Конечно, ты не виновата,-
Не надо просто плохо класть,-
Ты своего родного брата
Сама хотела обокрасть.
Тебе здесь первая подмога
Кровиночка родная – дочь.
Она преступница от Бога,
Ну как тут маме не помочь?!
Советом дельным, воплем диким,
В нужде французским языком,
Ну и своим родным великим,
На нём сподручней матерком.
Нелирическое отступление 5
Не припомню на своём веку
Атмосферы столь дрянной и душной:
Обещали размозжить башку*
Или задушить во сне подушкой**.
А ещё ведь можно на суку
На сосне повесить или ели...
Всё же лучше размозжить башку
И подушкой придушить а постели.
Голову возможно отрубить,
В средние века так было модно.
Только сковородкою разбить***
Более, конечно, благородно!?
Можно, например, колесовать,
Казнь такая тоже удалася б...
Лучше всё же, видимо, кровать,
На лицо подушечка. И Вася!
Утопить, поджечь, четвертовать,
Пробуравить молотком отбойным,
Голову разбить, покласть в кровать
И накрыть подушкой. Спи спокойно!
* ** ***всё было реально обещано.
Не в силах одолеть природу
Ты в гневе на ладони вся,
И я сбежал, свою свободу,
Жизнь и здоровье унося.
Опасность ощущая кожей,
/Ведь всё живое хочет жить/
Я разглядел тебя, ты можешь
И задушить, и размозжить.
Отцу, Володе, да и Люде /жена брата/
Пришлось сбежать из жизни сей.
Им повезло, ведь вы не люди,
Вы нелюди среди людей.
Считаться разве может сыном
Подонок, что в избытке сил
Родную маму апельсином
Броском прицельным оглушил.
Оглохла мать совсем на ухо,
И дочь, не хуже молодца,
За ворот волокла старуху,
Чтобы спустить её с крыльца.
Конечно, матушка за дело
Проделала подобный путь.
За то, что дочери сипела,
Просила деньги возвернуть.
Но что попало в пасть «Акуле»,-
Так дядя девочку нарёк,-
Отдаст лишь под угрозой пули,
А он не хочет новый срок.
Напомним, что уже с излишком,
С законом вовсе на дружа,
Сидел отец, сидел братишка,
И сын тюрьмы не избежал.
И ты присаживалась, душка,
Но здесь в стихи закралась лжа!
Поскольку, всё-таки, в психушке
Ведь не сидят!? Ведь там – лежат!
Что ты была не из деревни,
/Не подтверждаю этих слов/
И даже клизмой ежедневной
Дерьма не вымыть из мозгов.
Лишайной кожею паршивой
Привадить можешь лишь змею,
От злости сделалась плешивой
И жгла энергию мою.
Что тебя не посещал Пегас
Понял я из слов площадных, бойких.
Твой светильник разума погас
В атмосфере склоки и помойки.
«Отменяю по закону брак,
Вновь чиста, невинна, как святая.
Что ж ты нам доверился, дурак,
Нашу подноготную не зная.
Я красива, это не отнять,
И добра, вся злость моя на коже,
И интеллигентна, вввашу мать,
И высоконравственная тоже.
Но с больной душою не уснуть,
И мечусь я, словно зверь по клетке,»
Как ты свой предугадала путь:
Справедливо, образно и метко!
Как же я в немилость угадал?
Без подсказки разберусь едва ли,
Разве я не всё в семью отдал,
А точней, вы сами всё отняли.
Так привычней, видно, не впервой,
Профессионально, неустанно,
Горло сжав бестрепетной рукой,
Приходилось очищать карманы.
И владыка – личная рука.
«Мы крутые и на всё плевали.
Нам не страшен никакой УК!»
Никакой? Пока что не поймали!
Деньги я нажил трудом своим,
Жизнь «пахал» без отдыха и лени.
«А мы тебя от них освободим,
Зря мы, что ли, ботаем по-фене?»
С детства воспиталась волчья сыть:
Всё из глотки выдирали с мясом.
Как добычу станете делить?
Дочке всё, а маме фигу с маслом?
И решил семейный мудрый суд,
За советом в «Дурку» сбегав к маме,
«Не уйдёшь добром, так уведут,
Или унесут вперёд ногами!»
И ненужный никому теперь,-
Что с меня возьмёшь – как сокол голый
Слышу: «За собой захлопни дверь
И в Россию дуй, в родную школу,
Где работал с мужем и отцом
Честно и прилежно co стараньем.
Жить с собакой будешь под крыльцом,
А питаться -детским подаяньем».
Я большой дурак, но не козёл,
И в такие игры не играю:
Выбираю меньшее из зол,
Нищую свободу выбираю!
Нелирическое отступление 6
Извини, но когда по затылку рукой
Ты с разбега меня саданула,
Я не понял изысканной ласки такой,
А покорно свалился со стула.
А потом на меня про какую-то мать
Вы с дочуркой ансамблем кричали,
Не способен я был ничего понимать,
Видно, мозги на место не встали.
От скандалов струился под люстрою дым,
Извивались змеиные жала,
Где ж понять было скорбным умишком моим,
Ты “по-русски” любовь выражала.
И когда шла в атаку, сняв лапоть с ноги,
Как Василий Иваныч в запале,
Мне потом говорила, что мы не враги,
“Ты меня от меня защищала”.
От ногтей молодых и до старости лет
Я всегда был созданием кротким,-
Углядев у тебя посторонний предмет
Убежал от большой сковородки.
Зная близко характер не ангельский твой,
Не расстаться чтоб с жизнью беспечно,
Увидав сей предмет над своей головой,
Как щенок стреканул под крылечко.
Я в талантах твоих убеждался не раз,
Да и помня законы Ньютона,
Вот такого-то взаимодействия масс
Дожидаться не видел резона!
И тогда дикий вопль огласил регион
От балкона до крышного ската:
Ты ногами пинала железный балкон,
Будто он в чём-нибудь виноватый.
Я не подл и не лжив, не хитёр, не лукав,
/Этим ты уснащаешь угрозы/
В Петербурге тебе было очень не в кайф,
Там ужасно лечили неврозы.
Ты опять «соскочила», как видно, с ума,
Но моя жизнь тебе не игрушка.
У тебя, полагаю, в ближайшем – тюрьма
Или то, что привычней, психушка.
А меня «гомо сапиенс» каждый поймёт,-
Пусть прогнали, /сперва обокрали/
Что я вынес лишь год, только год, целый год!
На войне его за три считали.
Нелирическое отступление 7
Я выскочил галопом
На улицу со сна,
Меня пинком под .../спину/
Спровадила жена.
И вот я голый, босый,
Стою в уныньи весь,
Томим одним вопросом,
Чего мне надо здесь?!
Мне б наступить на грабли
На Родине моей,
Я не был бы ограблен
Преступною семьёй.
Сейчас башкою трезвой
Я думаю, как быть?
То ль всех их перерезать,
То ль всех передушить?
Не стану пачкать имя
Своё на склоне дней,
Пусть деньгами моими
Подавятся «оне».
Они мозги им сушат,
Шуршанием маня.
Пускай друг друга душат
И режут без меня.
Не ведали покоя
Ни дочь, ни сын, ни мать,
Ища чего б такое
Чужое подобрать.
Ворам на этом свете
Положена печать.
Сынок уже ответил,
Им скоро отвечать.
Имён не называю,
Не заменяю суд,
Да их и так узнают
Карманы застегнут.
И, думаю, порою,
Что, всё-таки, не зря
Для вот таких вот строят
И строят лагеря!
Нелирическое отступление 8
Песня в метро с протянутой рукой.
/Слава Богу и спасибо людям, не понадобилось./
Мадам! Посочувствуйте горю,
И ты посочувствуй, камрад.
В России я был «профессоре»,
А здесь подаянию рад.
Мать с дочкою - писаной кралей,
В семью меня взяв, как в полон,
До нитки сперва обокрали
И нищего выгнали вон.
И вслед пожелали, в дорогу:
Последний использовать вздох,
Чтобы я, не мешкая, к Богу
Отправился, т.е. издох.
Я их потрясён добротою,
Что хоть отпустили живьём.
От счастья то волком завою,
А то зарыдаю дитём.
И в силу семейных традиций
Сын, тоже мошенник и вор...
Всю жизнь, не желая трудиться
Он вышел на Невский простор.
Ограбивши пол Ленинграда,
Добычу отправил сюда,
Но с ним расквитались как надо
Ещё до мирского суда.
Весьма, полагаю, достойно,
Покрасив зелёнкою лоб
В него разрядили обойму,
Не крал у подельников чтоб.
А им – будет день, будет пища,
Придётся за всё заплатить
Тому, кто их раньше отыщет
И явится счёт предъявить.
Нелирическое отступление 9
/Узнав, что Павлу Журавлёву, расстрелявшему Сергея Прокопьева
смертную казнь заменили на 15 лет, мама дочке с тревогой сказала:
“Через 5-7 лет будет здесь“/ С чего бы им тревожиться?!
Павел, душой обладающий тонкой,
Сам разрешит наболевший вопрос:
Может, как братику лобик зелёнкой
Смажет, чтоб пулею сепсис не внёс.
В воображенье порою рисую,
Чтобы заряды не тратить на хлам,
На ногу ей наступив, за другую
Дёрнув, сестричку порвёт пополам.
Вдоль по рубцу порван орган рабочий,
Вытертый весь и поношенный весь,-
Был и в Союзе до дела охочий
И никогда не простаивал здесь.
С Родины тянутся чёрные слухи,
Словно с клубочка тончайшая нить,
Кличку позорную “Павловской шлюхи“
Здесь собиралась отмыть и забыть.
Долю чужую желая заначить,
Ты растворилась в заморской ночи.
Может быть, всё обернётся иначе,
Только однажды он всёж постучит.
Псорной коростой покроешься в злобе,
Псиной позорной от страха дрожа.
Даже когда ставить некуда пробы
Павел местечко найдёт для ножа.
«Володе – первому или какому уж по счёту её мужу».
Моему коллеге, с которым семь лет проработал бок о бок
Володя, друг мой, что ж ты сразу
Семейный не раскрыл секрет:
Какую мерзкую заразу
Терпел ты дома столько лет!
Ты убегал от вампиризма
С синдромом 5-го угла,
Но, всё же, половину жизни
Она, увы, отнять смогла.
Ты завещал мне малых внучек
Помочь растить и воспитать,
Но не сказал, чтоб взрослых сучек
За километры избегать.
Слова, возможно, вне закона
Порой встречаются резвы,
Но все они из лексикона
Твоей психованной вдовы.
Нередко бранью нецензурной
Враз наводила укорот,
И оттого мне было дурно,
Что изрыгал поганый рот.
Она звала его “устами“,
Но нецензурные слова
Слетали с них, как птички, сами.
Не раз, конечно, и не два.
И дочь – подлюга в высшем классе
Кричала, недовольна мной:
“И ты на проссанном матрасе
Подохнешь, как папаша мой!?”
Подохнешь! Надо же! О папе!?
Разбрызгивая яд-слюну...
Да, друг мой, жаль, но ты прошляпил
И дочь, и сына, и жену!
Сейчас играть не надо в прятки,-
С молитвой,”Господи, спаси”?
Ты умирал, она ж на бл*дки
Ходила к парню из Руси.
“Мне мужика найти не трудно“,
Так говорила. Ну, так что ж,
Лишь в этом не врала, паскуда,
А в остальном – сплошная ложь.
Меня ограбили тандемом,
Пугая высылкой, тюрьмой,
По их артериям и венам
Не кровь течёт, а желчь и гной.
Не открываю истин вечных,
Известных миллионы лет:
Инфарктов нет у бессердечных,
Инсультов у безмозглых нет.
Воистину – Бог шельму метит.
Тому, кто в зле содержит дом,
Коростой морду так расцветит
Как вора метили клеймом.
И здесь я тайны не нарушу,
Лишаи лезут напоказ...
Выходит бешенство наружу
С красивой кличкой – псориаз.
И в мыслях их поганых, многих
Расчёты точны и просты,-
Мне уготовили дорогу,
Которою закончил ты.
Поскольку правит бал скотина,
Мой жребий грустен и жесток,-
Чужбина есть всегда чужбина:
Я был и нищ, и одинок,
Но их ничем я не обидел,
Ни человек, ни друг, ни муж,
Одно лишь зло в том доме видел,
Где ненавистен был и чужд.
Поскольку мне такая “жисть”
Суровой гибелью грозила
Я убежал, чтобы спастись.
Мне рано за тобой в могилу.
Нелирическое отступление 10
В ушах стоит непреходящий звон.
Тяжёлая, смертельная усталость.
Ограбили и выкинули вон.
В чужбину, одиночество и старость.
Вот так легко и просто. Без затей.
Со стариком /не первым/ поступили.
А как в глазёнки светлые детей
Взглянули вы, когда они спросили:
“Нет почему его? Куда исчез?“
Скажите честно где на самом деле,
Что я под покровительство небес
Ушел, а не на них, как вы б хотели.
А к людям, в жизнь, от рабства распрямясь ,
С молитвой “Утоли моя печали!”
Пока не скрыла с головою грязь,
Что вы семейной жизнью называли.
Я никогда не слышал в адрес свой
Такой отборной, непотребной брани,
И каждый день с больною головой,
Забившись в угол жил, как на вулкане.
Мне в письмах рисовали миражи
Из радужных картин, идей высоких,
Но окунули в океаны лжи,
Потоки хамства, грубости и склоки.
Нелирическое отступление 11
Короткий и негладкий
Был мой законный брак,
Связался с психопаткой,
Ну, я ли – не дурак?!
И так терзались оба:
У “милой“,как на грех
Сочилась гноем злоба
Из дыр природных всех.
Она хотела, сука,
Чтоб я к тому привык,
Что нечиста на руку,
На кожу, на язык.
Мой быт был просто жуток,
Доселе не пойму,
Как сохранил рассудок
В психушке на дому?!
Сил приложил немало,
Чтоб не сойти с ума.
Меня не доканала
Домашняя тюрьма.
И вновь один я, вроде
Не воин, коль один?
Но радуюсь свободе...
Себе я – господин!
Вместо эпилога.
Славны семейные были,
Хоть в криминальный парад...
Тюрьмы страны посетили
Папа, сыночек и брат.
Жить по-семейному скушно
Среди обычных людей.
С яркой душою психушной,
Без сумасшедших затей.
Без поглощающей брани,
Где, что ни слово, то – лом!
Страсти порыться в кармане,
Как всем понятно, чужом.
Ярче не знали событий,
Чем воровские дела:
Крала “маман“ в Общепите,
Ты в Интернате кралА.
Ругань была мне знакома -
В поле – дурная трава.
Из твоего лексикона
Здесь помещаю слова
Те, что лепила ты сдуру,
Не “изводила руды“.
Лишь не прошедших цензуру
Здесь не отыщешь следы.
Знаю, не выйдет, наверно,
В том поручиться готов,
Клизмой хоть восьмиведерной
Вымыть дерьмо из мозгов.
Баба пигмейского роста,
Бархатом, шелком, парчой
Ты не прикроешь коросту,
Что вперемешку с паршой.
Как тебе спится, скотина?
Помни всегда и везде:
Взыщут за дочь и за сына,
Взыщут на Страшном Суде.
Что тебе, гадина, снится?
Может быть, холод оков?
Или ограбленных лица?
Нищих, больных стариков,
Вас приодевших по моде,
Давших вот здесь житие!!!
Что вы ещё на свободе -
Недо -
разуме -
ние!?!?