Да какой же тут к черту март, когда пустота у тебя внутри, когда не жизнь, и не мат, и не пат, и ни шагу в дамки, и не горит на окне свеча, а под ребрами холодно, как в аду.
Каждый день повторяешь, глядя в пустой очаг: жду тебя, милый мой, только тебя и жду.
А март не идет, он где-то застрял, у него какой-то небесный план, он не все патроны еще отстрелял, не все номера прошел. И ты мерзнешь здесь без него, и тебе хорошо и так. Ты давно уже веришь в то, что тебе и так хорошо.
А у марта дела, он где-то там далеко, он гонит вперед ручьи, убирает с улицы талый снег, разгоняет стужу, выметает усталость прочь. А в доме твоем рубахи белые — толи его, толи уже ничьи. И душа чиста, и постель пуста, и так холодна каждая новая ночь...
Но ты его подожди, ты подожди пока, он живет от письма твоего до твоего звонка, он кайфует от каждой строки, от каждого завитка, написанного твоей рукой. И пока ты здесь, и пока он там, и пока ваша жизнь — череда телеграмм, закуси удила, живи, как жила, не сдавай этот чертов бой.
Пусть он знает тебя такой.
И пусть он живет ожиданием встреч, и пусть он стряхивает горы с плеч, и пусть он стряхивает зиму с планеты, а пыль с лица, пусть он строит дом, пусть он строит храм, пусть он смело идет по своим номерам — ты просто жди его там, где ждешь, жди его до конца.
Но какой уж тут к черту март, если стужа горит в груди, если стелется жизнь пустотой, захлестывая за край...
Ты смотришь в пустой очаг и шепчешь: милый мой, приходи.
Он смотрит в стылое небо и шепчет: милая, не умирай.