Мальчишка заперт на дворе мужлана-рыбака
Бескровная луна и океан предсмертный бьётся
На мелководье звезд огонь из сетей рвётся
И хаос клеток, где лангустов казни ждет рука.
Где тот тупица, где сей рыболов?
Смотритель в одеяньи труподела.
Луна затмилась, птица в черном села
Глаза, как у отца… и парень ждать готов.
Он ждет, душа его заперта в клетку.
Как у лангуста панцирь – сердце малолетки.
А тот – король девятых адских врат
Порочный сын звонящего в набат
И в каждой клетке с лобстером живёт
Душа людская; мучаясь, гниёт.
То души фабрик разорившихся господ
Вассалов, что Корона не берёт.
Посмертный счет вины от старых обещаний
И городов разрушенных. И души без названий.
Вот клетка душная… Иль клетка для души?
И прутья, и замки и цепи хороши.
«Держу пари», - у парня смелость, раж.
Рыбак хохочет, чувствует кураж.
«Я пью до дна, ты пьешь как я, дай слово.
И душу отпусти, коль перепью большого».
«Да, в бочке у меня волшебное вино!
Замес, что в курсе каждом вожделеют –
Из крови моряков – на реях шеи греют
И юных тел, прибоем снесено».
«Но что мне в споре, милый малышок?
Зачем свистеть, коль птичка в клетке пляшет?
Остаток вечности глупыш со мной пропашет,
Коль Королю морей уступит на глоток!»
Да, клетка для души, для сердца душегубка
Чудовищная власти мясорубка…
***
Распластанное тело пацана
в рыбацком логове -
Распорото как айсбергами тело.
Души одной на свете место опустело
Проклятье сорвалось, вино ушло до дна.
И клетка для души раскрылась, понеслась
Навстречу свету, солнцу отворясь.
Парнишка бредил сильным кораблем,
С отцом унесся он, под парусами
К тем пастбищам, что скрыты за лесами
От города вдали, что смертью заселен.
Корабль нью-кастлский*, отплывать готов
Они плывут вдвоём на остров душ и снов.
© Johansson, 3 dec 2008
по мотивам Sting, "Soul Cages"
*Нью-кэстл (англ) – «новый замок», «новая крепость» и одновременно название города. Здесь мне видится аллюзия этой точки назначения и как бы «места обетованного», которое, тоже, увы, клетка. Только огромная.