Укутан пеленой прошедших лет,
Стирающей немеркнущие краски,
Есть город, опаленный зноем бед,
Преданием вошедший в злые сказки.
Туманом скрыт от посторонних глаз,
Запутанной, нехоженой тропою.
И редкий припозднившийся, тот час,
Его спеша обходит стороною.
И шепотом молва из уст в уста
Твердит нестройно сложенным каноном,
Что маски от рожденья до конца
Принуждены носить они законом.
Немало было храбрых мудрецов,
Не веривших преданьям и заветам,
Но лишь один в печальный город снов
Отправиться решился за ответом.
Хранимый своенравною судьбой,
Не канул в топи и с пути не сбился.
Объятый неизбывною тоской
Пред ним наутро город появился.
Окрашен в сиротливые тона,
Но чем тускнее, безысходней краски,
Казалось ярче тем и веселей,
Ему приветливые улыбались маски.
Вконец смущенный нежной добротой
Без робости поведать о печали
Просил их, и любезности полны,
Ему лукаво маски отвечали.
Устав от хитрости, обмана, лести, склок-
Всего, что затрудняло их насущность,
Разгневанно желали от богов,
Чтоб каждый мог другого видеть сущность.
Здесь, перебив восторженно, конец
Хотел смельчак услышать без опаски.
Зловещим хохотом округу огласив,
С себя презренные сорвали маски.
Преданье растворяется в веках,
Но долго, долго будут помнить сказки-
Безумец с сединою в волосах,
Моливший встречных не снимать их маски.