Махмуд привёл мне ишака
и говорит: «Кунак!
Пусть у тебя живёт пока
любимый мой ишак!».
А мне-то что – пускай живёт,
коль негде жить ему.
Теперь ишак компоты пьёт
и кушает хурму.
Опять пришёл ко мне Махмуд
(он вам уже знаком):
«Я проживать желаю тут
совместно с ишаком!».
Я ж, толерантностью богат,
«О кей! - сказал ему –
Ты можешь жить, Махмуд, как брат
в моём большом дому!
Мы славно вместе заживём
как дружная семья!».
Вот так мы стали жить втроём:
ишак, Махмуд и я...
А как-то раз Махмуд пришёл,
держа в руке кинжал.
«Мулла нам проповедь прочёл –
он радостно сказал –
Велик Аллах, но и суров,
и Он нам подал знак:
мы истребим неверных псов,
как бешеных собак!».
«Махмуд, я твой обычай чту –
ответил я ему –
но извини за прямоту,
в чём дело – не пойму!».
Из ножен вытащив кинжал,
Махмуд не прятал слёз:
«А дело в том – он прошептал –
что ты – неверный пёс!».
* * * * * * * *
Сегодня здесь, а завтра – там
(сто вёрст ему не крюк)
ишак гуляет по полям
и кушает урюк.
Махмуд, кальяном обкурясь,
ругает «социал»,
пять раз на дню творит намаз
и точит свой кинжал.
Мулла листает свой коран,
укутавшись в халат,
и призывает мусульман
вести со мной джихад.
А я тихонечко лежу,
в душе моей покой,
и в небо синее гляжу
отрезанной башкой...
* * * * * * * *
...Ты сам пустил его в свой дом –
блаженствует Махмуд.
С муллой, кальяном и ослом
ему вольготно тут.
Ты толерантен – чёрт с тобой,
но помни, идиот:
с ослом, кинжалом и муллой
Махмуд к тебе придёт!