Старики Центра „Метаморфозы” любили ее голос. В нем они слышали смех своей молодости, заботу близких, любовь ушедшего любимого, надежду друзей, что погуляют весной в парке.
Дважды в неделю девушка, работающая стажером по какой-то социальной программе, читала по внутренней радиосети отрывки своих любимых произведений на музыкальном фоне, а потом объясняла старикам разные детали заботы о себе, в зависимости от недомогания каждого. В конце с завхозом представляли коротенький смешной диалог-загадку, а слушатели могли бы получить забавную награду, если в следующие сутки оставят в специальном ящике правильный ответ на вопрос ведущих.
Обычно героями ситуаций были сами жители этого центра, а ответы находились в детской серии энциклопедий, которая появилась неизвестно откуда. Завхоз говорил, что якобы закрыли какую-то школу и эвакуировали в центр школьную библиотеку, а потом и совсем про нее забыли. И вот, эти книги стали источником нового прочтения и осмысления прошлого. До того нового, что иногда люди долго спорили и волновались, а медсестра понимала, что нужно остаться до конца, и напомнить дежурной нянечке не засыпать на ночь, а вязать свой бесконечный чулок, часть которого уже украшала коридор, и своими красками и сюжетами стала предметом местного фольклора.
Самое главное, что жители этого центра вполне оправдывали его название. Именно метаморфозой можно было назвать то, что происходило с ними. Как ни хотелось директору доказать своим спонсорам, что к этому привело наличие хорошего оборудования, различные занимания и социальные инвестиции мэрии, сам он понимал: суть в другом. Атмосфера в центре, настроение людей, и даже служащих, отсутствие напряжения и удовольствие оставаться в среде незнакомых и больных людей держится корнями на певучем голосе этой девушки, на ее манере передавать по радио свою улыбку, и с тонкой грустью и как бы про себя читать знакомые, но забытые слова их собственной молодости. Она как-то угадывала интерес проживающих, и это было странно. Никто так и не понял – как это возможно. Но каждый раз ждали исполнения своих желаний... и желания исполнялись.
Однажды 83-летняя Елизавета Николаевна, помогая нянечке подобрать краски клубков для чулка, обмолвилась как давно не видела своего племянника, который живет где-то на Украине и даже не знает, что он – единственный наследник огромной коллекции спичечных ярлычков ее мужа. Елизавета Николаевна с тайной надеждой отметила, что, конечно, не верит в чудеса, но было бы здорово, если мужнину коллекцию увидят в Киеве. „Кто знает? – покачала головой нянечка. – Мало ли что!”
Прошло несколько месяцев. Чулок приобрел гигантских размеров, немыслимых даже для Пеппилотты Виктуалины Рольгардины Эфраймсдоттер Длинныйчулок.
Сегодня завхоз наконец-то купил нужные гвозди, чтобы повесить очередное ответвление чулка. В разгаре спора – как именно это сделать, подошла Елизавета Николаевна и сказала, что какая-то группа людей направляется к главному корпусу. Завхоз тут же изменил выражение лица, вид и даже голос.
Пока люди суетились, дверь распахнулась, вошел мужчина с камерой, за ним шла группа деловых мужчин, один из которых нес огромный букет розовых роз.
В коридоре запахло невыразимо... Стало тихо. Было слышно как работает камера. Старушки вдруг стали поправлять волосы и оглядываться на отсутствие обуви.
Елизавета Николаевна тянула какую-то нитку и наматывала в клубок – сначала медленно, а потом все быстрее, но нитка вроде была бесконечной. Продолжала наматывать, даже когда мужчина с букетом встал перед ней и смущенно пытался представиться – мол, «Я – такой-то... а это – Вам!» – и протянул букет к Е.Н.
Камера любопытствовала, что там делается с клубком. Руки наматывали все энергичнее, пока нянечка не издала странный вздох: «О, Господи!» - и все посмотрели туда. Она держала чулок и он с потрескиванием уменьшался, а натянутая нитка быстро-быстро куда-то шла. И тут всем стало ясно все. Завхоз засмеялся, за ним нянечка, за ними – серьезные люди.
Елизавета Николаевна вдруг бросила клубок и с удивленным : «Алеша?!!» – бросилась трогать мужчину с букетом. Он быстро освободил руки от него и как раз вовремя, потому что надо было поддержать Е.Н от внезапной слабости.
Тут явилась стажер Катя и объявила: «Всем можно за 10 минут поправить одежду и волосы и явиться в столовой! К нам приехал.... нет-нет, не ревизор, а киевский племянник Е.Н. и хочет с нами познакомиться. Приглашены все!»
Через неделю жители «Метаморфозы» долго прощались у машины с внезапно помолодевшей Елизаветой Николаевной. Всем пришлось по душе, что, уезжая, она распределила свои драгоценности между приятельницами, что каждый получил какую-то мелочь, а Катя получила роскошную восточную шаль.
За машиной в воздухе понеслись лепестки цветущих слив. Апрельский ветерок играл седыми прядями жильцов, заплетая их в безумном чулке жизненных воспоминаний, надежд, слез и улыбок.