ещё минут 40 меня не по-детски трясло
как в воронке, над Брюсселем или Амстердамом
мне обидно за то, что мне было с ним так тепло
мне больно от "мне всё равно", понимаешь мама
сначала я рвала ресницы в ночной темноте
напротив окна, где мне виден был мой чертов город
только вены дрожали, и люди вокруг не те
и жизнь час назад подписана его приговором