Я не знаю, кто был мой прапра,
Может беглый, а может пришлый.
Но настали сейчас времена,
И во мне, что в нем было, вышло.
Не утихла гордыня в веках.
Для себя все, решив однажды,
Позабыв и смиренье и страх,
Лишь свободу считаю важным.
И тогда, словно зверь, напролом,
Позабыв и родных и близких,
Как дикарь, на ружье с топором,
Подставляю башку под выстрел.
Но потом, когда кровь откипит,
И утихнут на сердце страсти,
Вдруг под левым соском заболит,
Ну, за что мне такие напасти?
Проклинаю гордыню в себе,
Сознаю свою тупую дикость.
Словно беглый в лесу на тропе,
Я в траву, задыхаясь, ринусь.
Отдышусь, отмолю – и вперед
Брошусь снова, ища свободу!
И ничто меня не берет,
Никакие ни страхи, ни годы.
Я не знаю, кто был мой прапра,
Может беглый, а может пришлый.
Но настали сейчас времена,
И во мне, что в нем было, вышло.
3.04.2011