Откуда мы? Мы вышли из войны,
В дыму за нами стелется дорога.
Мы, нынче, как-то ближе быть должны,
Ведь нас осталось в мире так немного.
К.Ваншенкин
Они все очень разные это естественно: ведь люди, с тонкой душевной организацией – не машины! Задаёшь вопросы, не из праздного любопытства, но боишься ранить, неосторожно,без того, израненных судьбой! Знакомый спросил меня: «Для кого Вы это пишите? Такая война уже никогда не повторится». - Конечно, только, за этим страшным словом - то, о чём забывать нельзя! Пока живы ветераны, нам грешно не учиться у этих, совсем других людей, быть достойными высокого звания – «Человек»! - Пафосно? – Ну, нет. Если бы вам повезло, так же, как мне, познакомиться, хотя бы с одним из членов семьи Владимира Никитовича, вы бы ещё не так заговорили! Родители гордятся своей дочерью и рассказывают о ней, с удовольствием,мягко перебивая друг друга: «Дочь - наша гордость! Она завуч в лицее! Там ведь много завучей, а её заместителем директора назначили! - Лучше всех она у нас получается. Просто так, звание заслуженного работника… как там дальше, не помню, не дают! - А какая она добрая, ласковая – Душечка наша! Такая трудолюбивая: с работы кнам успевает прибежать, чтобы постирать и приготовить
покушать, и в магазин… мы ведь оба, давно, даже на улицу,
не выходим. Вот и ждём её с внуками, как солнышка»!– Голос Марии Григорьевны становится совсем тихим, словно, не хочет она, чтобы её услышал муж – «Сыночком мы тоже очень гордимся: он военный лётчик был, да вот погиб…» - последние слова женщина словно выдохнула, как свечу задула.-«Ну, будет тебе» - приласкал голос мужа – Эта рана никогда не заживёт в их сердцах!
Когда Ольга Владимировна заговорила о своих родителях, задушевно, с восторгом, я подумала, что это тот случай, когда любовь по наследству передаётся: «Они у нас необыкновенные – шестьдесят лет вместе, как два голубя раненых, жмутся друг к другу! Столько пережили - страшно подумать, как сил хватило! Я их,как одно целое воспринимаю» -словно подтверждая мысли мои, она добавила - «Всё, что я имею, в своей судьбе хорошего, светлого, пришло от моих родителей». Женщина легко вздохнула и, невольно угадав мой очередной вопрос, продолжила – «Раньше, мы часто собирались всей большой семьёй, отец рассказывал о войне: то сам разговорится, то мы начнём расспрашивать. Так сложилась «мозаика» его военной биографии: с августа сорок второго по январьсорок третьего. Потом, тяжёлое ранение - госпиталь, первого мая, сорок четвёртого, вернулся в Фергану».
Владимир Никитович, простите, великодушно, если что-то будет не так, как Вам бы хотелось. Несколько тетрадных листочков, исписанных детским почерком – это всё, чем я
владею, на сей момент. Однако, записано с Ваших слов. Мне остаётся подключить воображение и, каждая фраза, как в кино, оживёт.- Я ведь о войне знаю только по фильмам и книгам, а девочка, которая с Вами общалась, слава Богу, знает и того меньше!
Значит, говорите, что воевали, как все и героических поступков не совершали? Только я знаю, что служить в полковой разведке – само по себе, означает совершать героический поступок! Отправляясь в тыл врага, рисковать жизнью, чтобы добыть точные сведения о расположении вражеских боевых точек. Взять в плен "языка", оставшись незамеченным, - от успеха такой вылазки зависел успех операции наших войск! - Это не подвиг? А когда под Харьковом село горело, Вы фашиста вокруг церкви гоняли, разве не рисковали жизнью?
Конечно, все вы, в то время, не считали эти поступки героическими. Товарищ, закрывший Вас своим телом, от осколков снаряда - хотел стать героем? – Он и подумать не успел ни о чём. Наверное, интуиция сработала - он защитник вот и защитил друга! Всё остальное, пришло потом - слава, вечная память, обелиски, награды! Вон, у Вас на груди настоящий «иконостас», из орденов и медалей! Каждая награда говорящая: Орёл, Воронеж, Белгород, Харьков! А эти жуткие сражения на Курской Дуге!– Сколько там полегло из вашего взвода: командир – старший лейтенант Николай Лещенко, Ларин, Пархоменко, Савин Василий, сержант – Дима Михеев - всех не перечислить! Сердце, до сих пор, помнит село Пересечное, где пришлось самому хоронить однополчан, в Братской Могиле. Это о них Константин Ваншенкин
сказал: «Ур-а-а-а!» - над цепью поредевших рот.
С меня, тот час же, сорвало пилотку,
Тяжёлым ветром, залепило рот,
Мой слабый крик обратно вбило в глотку!
Но, по земле, от дыма, голубой,
Пока мы жить ещё не перестали,
Бегу я, с непокрытой головой,
Не ведая об этом пьедестале.
Уважаемые, Владимир Никитович, Мария Григорьевна и Ольга Владимировна, спасибо за то, что излучаете свет! Вы такие красивые люди, что душа, распахнувшись, невольно,
просит мира планете! Не будем о войне говорить – довольно! Память сердце хранит! Вновь, и вновь мы восславим только любовь, в бесконечных её проявленьях и сейчас, и во всех
поколеньях