Зима обещала укрыть целомудрием прошлое,
невинность сулила и медленность - даже безвременье -
чтоб вымарать белым все мысли, что кажутся пошлыми,
и выровнять души под белым сияющим бременем.
Она соблазняла пылающим жаром каминовым,
варила глинтвейн и шептала над ним заклинания,
вязала шарфы, словно сказки, по-зимнему длинными.
И терся послушно о ноги зимы бес сознания.
Февраль ей шептал о разлуке, и в приступе ревности
швыряла пригоршнями снег, гулко хлопая ставнями,
старела зима и теряла остатки душевности.
А вскрытые льды объясняла обидами давними.
Но всякая власть иллюзорна. И как это водится,
задремлет зима в чемоданчике с марионетками.
Весна - молодая девчонка с лицом богородицы -
рассыплется трелью благой меж зелеными ветками.