В изношенных туфлях, потёртой одежде
сидит на ступенях у храма чудак.
Во взгляде потухшем ни капли надежды,
проблемы, как груз на поникших плечах.
С холщовой котомкой, наполненной грустью,
вселенской заботой о завтрашнем дне,
куда там философам Канту и Прусту,
смешны рассужденья Фуко и Дидье.
Не очень ухожен и сытый не часто,
вновь вздрогнет от «бомж» – приговора-клейма.
Сидит, разуверившись в будущем счастье,
когда-то цыганка о нём наплела.
О чём говорила, не вспомнить теперь уж.
Но чувствует, нужно – душа пополам.
Забывчивость станет огромной потерей,
а помнится только: дорога и храм.
Сидит, не предвидя дальнейших событий,
пока что в судьбе, ведь не он их вершит.
Без определения к местности, житель,
с собою о жизни своей говорит:
„Дорога была – мои ноги устали,
и, кем–то ведомые, в храм привели.
Мне, кажется, я на последнем привале,
и, сердце, предчувствуя что-то, болит...
14 апреля 2009г. г. Киев