ВИЛЛА В БЕНЕВЕНТО
На вилле твоей в Беневенто,
В бесстрастных ногах Апеннин
Мы пили с тобой амаретто,
Украсив оливками синь.
И бредя стезёю Траяна,
Смакуя по буквам латынь,
Мы кодекса Юстиниана
Крушеньем - седых Апеннин
Затмили торжественный пафос.
Пусть помнят они Спартака,
Но похоть, вплетённая в стансы,
Летела сквозь них в облака
От виллы чужой в Беневенто,
Где пили не мы амаретто.
У АДРИАТИЧЕСКОГО МОРЯ. ХОРВАТ.
Ты помнишь, как к хижине нашей у моря
Прибилось судёнышко? Тощий хорват,
Терзаясь от счастья, а, может, от горя,
Смеялся и плакал, пытаясь назад
На вёслах своих оторваться от пляжа
И скрыться за скалами, там, где Тарент,
Но вёсла не слушались, лодка и даже
Дрожащие руки. Ты вышел на свет
Из нашей беседки. Обвит виноградом
Был череп твой мощный, и солнце, хитря,
Ласкало твой торс обжигающим взглядом,
Как мог бы и я, если б видел тебя.
И строго спросил ты с хорвата о море,
О том, что забыл в незнакомой стране.
А он что-то мямлил про мать и про зори,
Про долг свой последний и горстку конфет.
Ты молча смотрел в Адриатику, помнишь?
Ты был вдохновлённым стихией и рад,
Что цель далека, но, плывя, не потонешь...
Хоть ты неудачник, хоть глупый хорват.
ПОСЛЕПОЛУДЕННЫЙ ОТДЫХ ФАВНА
Наутро трезвая служанка мензурку с кофе принесла,
Затем вколола резво морфий под мякоть кожи твоей толстой.
А я курил, не замечая, что день склоняется к закату,
И из беседки с виноградом следил за теми моряками,
Что обнажённые по пояс носили к берегу баулы
И обливались жирным потом, платками редко обтираясь.
Ты пребывал в плену фантазий и рисовал свои картины
В мозгу от жара воспалённом, внимания не обращая,
Что я слежу за моряками привычным взглядом сладострастным
И всё мечтаю выйти в море на корабле под парусами
И вновь найти того хорвата, чтоб попросить со мною выпить
Бокал прохладный амаретто на старой вилле в Беневенто.