(К стихам Елены Дымарской;
см. на "стихире").
Из угла в угол - монастырской тенью
один неотступный вопрос:
"Почему так холодно в одиночестве?"
И желанным прибежищем - память.
И я вспоминаю,
глядя в снежную темень,
другие места и время другое...
пока в метельном вечере
экзотикой сгинувшей молодости -
апельсиновые фонари
и снежинки
белоцветные,
на миг прилипающие к стеклу.
Был молод - и праздно шатался
по взморью,
по забытым уже адресам.
Что искал?
Сам не знаю.
А в памяти -
мол, похожий на лодку,
до головокруженья -
звёздное небо
и жасмина призрачный свет...
Может, надеялся на встречу,
подобную чуду
из фантазий об алых парусах...
или верил в откровенье,
пролившееся со звёзд
и озаряющее жизнь и судьбу...
А может, и не хотел ничего
и просто шатался, не находя дороги -
своей дороги, своего пути.
Но прожита жизнь...
словно бы пройден путь -
и все дороги уже позади,
давным-давно позади.
И вот вечер... зима... тишина...
и шелест метели по окнам.
Но как-то не так всё,
как-то не так!
На другом конце расстоянья,
растянувшегося в пространстве и времени,
в приморском стеклянном кафе -
среди седых дюн,
между мачтовых сосен -
твой случайный приют...
то ли в горькое счастье минуты,
то ли в светлую память по жизни...
и подробности одиночества:
дымящийся кофе
в окружности белой салфетки,
коньяк с янтарной искрой...
и молчанье.
Нам нечего вспоминать друг про друга.
Просто прожита жизнь -
окаянное время
для неприкаянных нас.
Метель скребётся в мёрзлые окна.
Холодно птице в груди.
Но вспомни лето...
такое оно молодое...
мол, похожий на лодку,
до головокруженья -
звёздное небо
и жасмина призрачный свет...
Есть в метели приметы цветенья.
Но как-то не так всё, не так!
И что-то ещё возможно,
пусть в мире ином -
в межзвёздном пространстве,
но всё же возможно...
А пока - на остатнюю память:
"Город Юрмала. Вечер. Зима."
...на разных концах
заметённого расстоянья...
и молчанье.