Клубятся облака. Февраль хрипит, простужен,
Как утренний актер – циничен и небрит,
Он морщит дряблый лоб, проламывает лужи,
И, словно Пастернак, стихами говорит.
Он сам себе король, толпою нелюбимый.
Он знает, что не зря вращается земля.
Еще один виток – и мальчик нелюдимый
Встает, держа свирель, у трона февраля.
Ах, славный мальчик Март, волшебник-неумеха,
Бери свою дуду, играй нам ерунду!
В пятнадцатом ряду помрет от смеха эхо,
С полярною совой играя в чехарду.
Сойдет с ума пурга в уральском захолустье,
Твой тезка засопит, досмотрит первый сон.
(Его, как всех детей, нашли вчера в капусте,
Орущего «ура!» в весенний микрофон).
Играй же, мальчик Март, насвистывай этюды,
Твоя рука легка. Помянем старика.
Февраль ушел в буфет. Лечиться от простуды,
Оставив на тебя ручьи и облака.
(2004)