Вечер, рутиной сломлен, бреду меж гробов «Хрущёвских». В мозгу, словно орки-гоблины, вёсен ползут отголоски.
Вон тополь, гигант стосАжен, морозами бит и зноем, мной комсомольцем посажен, тринадцатой пьян весною.
Когда мы смеялись грешные, над жизни бездонной ямой, а мысли текли потешные под пуговкой от панамы. Смотрели кино про Янека, танкиста от войска польского. И Ленин сиял нам пряником со знамени комсомольского.
Девчонки - скромняжки, умницы: Танюшки, Маринки, Лилечки, краснея несли вдоль улицы свои повзрослевшие титечки. Где мы, преисполнясь силою, топтали планету зыбкую, и мамы глазами милыми смотрели нам вслед с улыбкою.