Есть пустота в человеке,
а есть пустота в чебурашке,
пустота, поделенная на отсеки,
изогнутая, как рукава рубашки.
Фактурой пустот измеряется
качество существования…
Да-а-а, так и определяется
предназначение именования.
Че – это первая точка,
первое чёрное пятнышко,
пёрышко, паутинка, зёрнышко,
царапинка разума на безграничном лбу,
а суть-то в другом – Ло или Бу?
И ночью, воскреснув в постели,
в сумраке рыхлом и липком,
в незнакомой стране, в отеле
исчезающее зыбком,
где усталые радиоволны
накатывают прибоем
на сердце, песком отражённое,
пустое, любое, –
сидеть, сидеть бесконечно
в елисейских просторах Мёбиуса.
Следующая остановка вечность –
не покидать автобуса!
О, пустота в трюме…
О, пустота в твиндеке…
И пустота врагу не…
И пустота в человеке…
Не покидать автобуса! –
створки губ отверзает,
но звука нет, как и водится;
не каждый и понимает,
что, в сущности, нет автобуса,
что это предубеждения, –
есть только лента Мёбиуса
и форма скольжения.
– Говорят, пустота есть дыра от бублика.
– Нет, она есть дыра от Мёбиуса.
Оживлённо беседуя, публика
течёт из щелей автобуса.
И когда в салоне пустеет,
и мелеют морщины на лбу,
то остаточно сиротеют
Ло и Бу.
ПРИЛОЖЕНИЕ: отрывок из письма
Не подумайте только, уважаемый Родион Романович, что здесь имеет место влияние Велимира Хлебникова, что будто бы я позволил себе пойти по абсурдным его стопам. Нет-нет, Ло и Бу суть совершенно рациональные понятия, и мне очень прискорбно было узнать, что Вы так и не уразумели заложенную в них логику, которая, уверяю Вас, необыкновенно проста и ясна, в чём Вы незамедлительно убедитесь после моего разъяснения. Дело в том, что Ло и Бу – это вторые…