Ветер играет скрипучей дверью,
пылью припудрены обечайки.
Где-то бытует одно поверье,
будто из пены выходят чайки.
Кружевом белым пена спадает с перьев.
Ждёт на волнах, блестя перламутром, стая.
Чаянье колет, чиркает подреберье.
Морок солёный по маяку стекает.
Вцепятся чайки всеми когтями в камни!
Скалы, оскалясь, сколят на воду тени.
Исполины исполнятся амальгамной
силой, сверкая, сбросят окамененье.
Птичий крик перекрывает грохот —
вздохи глубин, камнепад и бурю;
птичий крик перетекает в хохот,
будящий тех, кто в морях уснули.
Ду;хи со шхуны сходят ; воды прозрачней, ;
им не страшно; сейчас ни одно ненастье.
Чайки ведут — к мечте, маяку и мачтам
через мечи кровавого двоевластья.
Духов влечёт вершина, трезубцы молний
высветляют для них к маяку подходы.
Башня сигналит проблесками. Безмолвно
ей отвечают созвездия с небосвода.
Духи касаются башни, тают…
Где-то бытует одно поверье,
будто бездомные обретают
веру во свет приоткрытой двери.
3 апреля 2011 года