*
Когда я тебя отпустила только,
кого-то из нас на земле не стало.
И в тело, и в душу втыкались иголки,
но даже проколов им было мало.
Их жизнь - словно жизнь мимолётной сказки,
а память как горстка сухого кофе.
И долгая полночь - ни сна, ни развязки.
И длинная тень на зелёном штофе.
Спадали на стол золотые пряди;
их резали ножницы без тревоги.
Тогда не шепталось "вернись бога ради!",
поскольку рассыпались прежние боги.
Не бились в висках почерневшие мысли,
и даже на крик не срывался голос.
Осталось единственным в этой жизни -
на тонкий мизинец наматывать волос.
Когда я тебя отпустила - молча,
стирая улыбку в лице отравы-
над бедной головушкой водные толщи
и огненно-красные реки лавы...
И первые признаки лихорадки
в зыбучий песок не тащили тело.
Лишь что-то под рёбрами билось в схватке,
а чёрное вдруг становилось бело.
Ревущий пожар - переход в иное.
Когда я твои отпустила руки,
мерцающий пепел стелился за мною
шлейфом отчаянья и разлуки.