этой ночью
будет особенно холодно;
моя память когда-нибудь меня изничтожит,
сокрушит, и я повешусь у шифоньера,
так и не дождавшись четырёх, а может,
не дождавшись ложных ожиданий. моё тело
послужит гниющим памятником
всем тем, кто помнит своих первых,
своих первых настоящих маятников,
с которых начинался отсчёт вселенных.
всем тем, чья история была раздельна
после того момента; и будучи взрослыми
осознавая ежечасно, ежедневно, еженедельно,
что счастье было до, а сейчас - ватное после.
одинокое сидение под рассеяным светом лампы
не делает человека счастливей, но уродует скорее,
чем пройдёт весь страх перед неизбежностью той даты,
когда придётся пересечь черту оби и енисея,
чтобы достичь печальной невы. проводя снова
по каждодневной привычке вектор от своего носа
до твоего жилища, каждое выброшенное слово
тобой в моё море памяти вызывает слёзы.
слово "memento" давно стало синонимом удушья,
мой личный убийца, оно разъедает внутри.
ничто не может помочь, а польза от ружий
не больше результата деления нуля на три.
я открою окно пошире, чтобы уличная тишина
вошла в моё пространство, спасая от бесконечных многоточий.
сильно укутавшись в одеяло, до утра в сплетении дна,
помню, я всегда помню тебя, и что такой ночью
бывает
особенно
холодно.