Наконец-то, уловил наши позывные!
Это мы – Корнил, Назар, Мока да иные.
Заскучали тута мы без твово общенья.
Чё-тось ты позапустил ниву просвещенья.
Весь в заботах да делах, напрочь закрутился.
Чтоб проблемы «развести» к нам бы обратился.
Мы тут общею мозгой расхлебаем кашу.
И тебе, друган, пришлем осмысленье наше.
Не побрезгуй! Ум-от наш и на то годится.
Над проблемами мы тож могем потрудиться.
Их при жизни и у нас завсегда хватало,
Так что слушай иногда мудрость из астрала.
То да сё да, потому да, чё почем, да где, да как…
Это к новой нашей байке будет первая строка.
Ежли вдуматься, то это цельный плановый сюжет,
И его раскрутка может продолжаться много лет.
Мол: тогда-то (ну, к примеру, в стародавни времена)
Жили те-то (поп-ханыга да егойная жена).
Ели то-то (булки с маслом, хрен да красную икру).
Спали там-то (на перине, ей же боженьки не вру ).
Попадья была такой-то (толстой, тощей иль хромой).
Поп из церкви пёр чагой-то (подаяния - домой).
От того-то и того-то (само знамо от чего)
Родилась тогда-то дочка (н-да… сюжет-от ничаго!)
…Тары-бары, растабары… Вот поповна подросла.
От икры да булок с маслом плоть тугую набрала.
Груди – ровно те же булки, глаз с искриной голубой.
Перед зеркалом порхает да любуется собой.
Родаки избаловали разъединственно дитя.
Чё нашкодит – мамка с папкой всё единова простят.
Тятька на её капризы вовсе церковь разорил:
Всякий месяц милой доче платье новое дарил.
Да ещё сафьянны туфли, да расшиты сапоги,
Да шубейку с горностая (с нею вовсе влез в долги).
А Миропья (проще Мирка) расцветает с каждым днем.
Ну, пожалуй основное действо в сказочке зачнем…
…Раз в церковную ограду въехал знатный экипаж.
Моментально собралася любопытствовать толпа.
Хто, мол этакий явился в наши тихие края?!
И, накинувши шубейку, вышла и Миропия.
Вот лакей учтиво дверцу открывает нараспаш.
Вся толпа от любопытства затаила дыхло аж.
Из нутрёв в богатой дохе вылез барин молодой.
Да его, видать, батяня (дед с окладной бородой).
Чинно-важно покрестились да последовали в храм.
Поп как раз об эту пору не на шутку захворал.
Ён намедни шибко славно нову рясу обмывал,
А сегодня с похмелюги пару раз ужо блювал.
Весть про паству имениту пьяный дьяк ему принёс.
С попадьёю вместе еле-еле батюшку растрёс.
Облачили бедолагу в ту же рясу да в клобук.
Поп ругался непотребно (всех, мол, видел я в гробу).
Но, послушав ор ответный благочинной попадьи,
К службе батюшка направил ноги ватные свои.
…Дьяк на клиросе гнусавит изо всех могутных сил.
Поп же, малость оклемавшись, тоже чёт заголосил.
Эту пору внутрь церквухи завалила вся толпа:
Кто молился, кто дивился на старания попа.
Старый барин бьет поклоны (видно много нагрешил).
Молодой же на Миропью глаз наглючий положил.
Притомила, знать, дорога, да батянино нытьё,
Ну, а тут поповна-краля перед зенками снует!
Ишь, глазищами пуляет (тоже знать-то скукота).
В общем формула сближенья завсегда была проста.
Снова встретились глазами. Костя Мирке подмигнул.
Та, зардевшися, кивнула. Он, понятно, тож кивнул.
Молча к выходу пробрались, не замечены никем
И быстрёхонько закрылись в барском, стало быть, возке.
Там, понятно: шуры-муры, тары-бары, ох да ах…
Мирка вскорости осталась в фильдеперсовых чулках.
Костя тоже разболокся – по хрен, стало быть, мороз.
Токмо тутока свершился преобиднейший курьёз.
Старый барин подаянье церкви сделать возжелал
И слугу до экипажа за финансами послал.
Фрол, орясина такая, напрочь дверцы распахнул,
И, узряша блудодейство, пулей в церкву стреканул.
Заорал с порога прямо: мол, сгубили барчука!
Мол, его в карете гладит чья-то блудная рука.
Непорочно мол, дитятё, кабы не было беды…
Старый барин с перепугу вырвал клок из бороды.
Мигом служба прекратилась, паства кинулась к дверям.
Кто-тось матом многослойным окатил старинный храм.
Прихожане цепью плотной окружили экипаж…
Представляете, каковский получился антураж?!
Молодые под шубейку с перепугу забрались.
У Миропьи от стыдобы слезы речкой полились.
Барин ломится в карету: не обидели ль сынка?!
Поп же, дело уяснивши, крупно всех обматюкал.
Попадья нагую дочу все пыталась оберечь.
Прихожане ж хохотали (веселилися сиречь).
Батя Костин между делом стать Миропьи оценил.
На такой-то молодайке сам себя бы оженил.
Поп, протрезвяся, принялся ситуацию спасать:
Всем грозил небесной карой да взирал на небеса.
Принялися барски слуги ротозеев гнать взашей.
Всем изрядно перепало – от старья до малышей.
Наконец, Миропью в шубе затащила мамка в дом,
Остальны её манатки барин сам занёс следом.
Позже стал пытать у сына: согрешили али нет?!
Отрицательный, конечно, получается ответ.
Поп, опомнившись от шока, приглашает ко столу:
Мол, расстанемся давайте по добру, а не по злу.
Барин, видя, что сыночек жив-здоров и невредим,
Принимает приглашенье: мол, маненько посидим!
Посидели, слышь, по-русски. Оба в стельку нажрались.
Задушевные, конечно, разговоры начались.
Поп, икая непрестанно, дочь Миропью восхвалял.
С ней таковского позору никогда не представлял.
Мол, таперь молва худая напрочь девку изведёт,
И она, ядрена-мона, фиг кого в мужья найдёт.
«Ничаго, Мирон, она ить непорочна до сих пор.
Мой вахлак твоей дочуре не успел ишшо, не впёр.
Токмо зря хлебнул позору. Но, однако же, орёл!
Я и то в егойны годы эких девок не порол.»
«Э! А я-то, было дело, бегал в женский пансион.
Семинарии напротив расположенный был ён.
Опрежь, чем на ней жениться» - косанул на попадью-
«Я успел ужо потешить плоть греховную свою!»
«А и чо?! У деток наших, слышь, породистая стать.
Ты представь, каких оне нам могут внуков напластать.
У твоей-то у Миропки кость широкая в бедре…
Можа, зря подняли бучу во церковном во дворе?!»
«Ты, Иван, богоугодны, право, речи говоришь.
Я приданного Миропке отвалю семнадцать тыщщ.
Да ещё и золотишка, и сафьяну, и мехов.
Твой пострел, коль Мирку мацал, знать дорос до женихов».
Барин бороду погладил: - «Дело баешь, сват Мирон!
Нахрена невеста Косте из породистых матрон?
Там, глядишь, ишшо несвежий сунут, порченный товар!»
«Ну, талды играем свадьбу, да завязывам базар!»
Поп да барин обнялися, прослезились оба-два.
Костю с Миркою позвали крест на верность целовать.
Попадью с такого счастья прохватил крутой понос,
Дьяк же радостную новость на деревню перенёс.
…Ввеселяк гуляли свадьбу, пили-ели на убой.
Мирка в платье подвенечном раскрасавица, ей-бо!
Костя статный да высокий – шибко пара хороша.
А Иван с Мироном стали и сватья, и кореша.
Простынь с алою отметой показали всем гостям.
Удивлялись, правда, люди эким странным новостям.
В общем: то да, потому да, отчего да оттого…
Родилась у новобрачных двойня ровно через год.
И – закончилася сказка. Кто не слушал – тот дурак.
То да, сё да, потому да, чё почём, да где, да как…