В этой тихой заводи немало
Страшных рож и крокодильих змей,
Им похоже так недоставало
Тишины от заводи моей.
Белый звук затем смешался с черным,
Образуя облако чудес,
Кто-то оказался непроворным,
Перейдя мой путь наперерез.
И, о - чудо! я не доступая
Каблуком до плоскости земли,
Стал им богом, чтобы чуть до рая
Чудища допрыгаться могли.
Вот и славно, правда что-то давит,
Гложет за районами души,
Кто из них сегодня бога славит,
Так ли те движенья хороши?
Суетные страшнота и резвость
Скользких, малопламенных сердец,
Может проявляют неполезность,
И не то лелеял бог - отец?
Что-то давит, а вольна ли страшность?
Гады, поедающе живьём,
Так ли постигают безопасность
Жизни, по-которой мы живём?
Снизошла до странника природа,
Подарила белый-белый шар,
Что разбился о края комода,
Низпуская черное и пар.
Сколками игольными вонзились,
Исказив гармонию сердец,
Чудища и рожи проявились
Ломаною линией колец.
Вот одна уверенно схватила
За того, кто искренне не груб,
Ниспадет нравственная сила
Линией изломанною губ.
Ниспадает до площадной брани
Там, где казнь - обычай, ремесло,
Палачом живоходящий странник,
Умножает бренное число.
Что же мне? а я не наступаю,
Странник, век живи и век учись,
Только не дойти тебе до рая,
Философски встраиваясь в жизнь.
Не дойти, а значит снова заводь
Тихая, до глубины времён,
В ней придется бесконечно плавать
Тем, кто целым шаром обделён.
Тонким средостением природа
Дарит вам, о - мудрые, шары,
Те, что бьются о края комода
Магией искусства и игры.
Сшонэ 260411