Всю ночь сидеть бы до утра,
корпеть, найдя обузу.
Я терпелив, но ты мудра,
о, Муза.
Бери и ставь на свой алтарь
упрямца на колени:
согни, веревки вей, ошпарь,
как веник.
И ничего чтоб не просил —
ему на той Голгофе
довольно перьев и чернил.
И кофе.