Действующие лица
Академик Д.
Академик Т.
Аккуратист
Батя
Блондинка
Второй Начальник
Второй Руководитель - Учитель
Голубоглазая
Директор пансионата
Корифеи 1,2,3,4
Главный
Генеральный
Герой Соцтруда
Испанец
Гусар
Золотоочкарик
Кареглазая
Коллектив
Марксист
Лауреат Ленинской премии
Патриций
Пахучий
Первый Начальник
Первая Руководительница
Салман
Соседняя Руководительница
Семён Иосифович – ваш покорный слуга
Сенатор
Фотограф
Черноглазая
Я тридцать лет работал в Коллективе,
Для Коллектива не жалел я сил.
И он плевал на графы в нашей ксиве,
Он был и фронт мой, и надёжный тыл.
1
Мой (светлой памяти!) Первый Начальник на совещаниях Руководителей Групп
уносился речами в светлые горизонты радиоэлетроники.
Пять женщин просто его обожали, не слушая.
Четверо Корифеев думали о своём.
Лауреат – техник по образованию, инженер от бога – тихо спал.
Только я, самый молодой, слушал его, но саркастически.
Первый Начальник спотыкался о мой взгляд, держал паузу и тихо
говорил:"Так, Семён Иосифович, выйди вон со своим взглядом, сними его
и приходи обратно"
Эта фраза до сих пор в ходу у моей жены.
2
На конференции по электродинамике в Карпатах жили в антисанитарных условиях
в студенческой общаге.
Вечером собрались распить на троих во главе с Первым Начальником бутылку водки.
Схватились – нет стакана.
Я вспомнил, что у меня есть стальной стаканчик для бритья.
Первый Начальник произнёс:" Вино нельзя, а водку можно из чего угодно"
Эта фраза стала крылатой.
3
В конце трудного дня собираемся слинять с последнего доклада.
Но докладчик – женщина.
Первый Начальник говорит:" Посмотрю и мысленно решу, мог бы
я её целовать.
Если Да – буду слушать"
4
В коллектив меня привёл мой сокурсник Гусар – голубоглазый брюнет
с вальяжной ленью в поведении.
Вышли на смотрины три женщины во главе с моей Первой Руководительницей.
Она сказала Гусару:" Берём – совсем на тебя не похож"
На следущий день кадровик сказал мне, что места нет.
Вышла Первая Руководительница, усадила меня в приёмной, вошла к кадровику –
И в последующие четверть часа я прошёл полный курс того русского мата,
каким она заставляла шевелиться нерасторопных матросов.
Меня взяли в её группу, и я проработал в Коллективе тридцать лет.
Продолжение следует