На пальцах рождая мозоли
Бумагу чернит карандаш.
В усталом сознании до боли
Знакомый клубится мираж:
Волны, в румянце рассвета,
Бегут в никуда не спеша.
На берег, летом согретый,
Взбираются галькой шурша.
Дева над пеной прибоя
Стоит на скалистой гряде.
Глаза прикрывая рукою,
Взглядом скользит по воде.
Застыла в привычном покое:
Ждать чуда готова век.
Издревле бороться с тоскою
Надеждой умел человек.
Но что там вдруг появилось
У горизонта черты? -
Сердечко тревожно забилось…
Ужели, мечта, это ты?
Форштевнем бурун рассекая
Курсом на материк,
От ветра вперед убегая
Птицей несется бриг.
Дева боится верить
Усталым своим глазам:
Гордо несет он на реях
Алые паруса!
Чайкой слетев с утеса,
Бежит босиком по воде,
По белым песчаным наносам
Рвется навстречу судьбе.
Устав от стремительной гонки,
Боясь, что ее не найдут,
Кричит она голосом звонким:
«Любимый! Желанный, я тут!»
Корабль все ближе и ближе.
И вот он у самой земли.
Уж голос с палубы слышен:
«Здравствуй, моя Натали!»
Еще бы чуть-чуть, и - в объятия!…
Но кончился сон голубой:
Наталья проснулась с проклятьем,
Кульман боднув головой.
И снова уныло и вяло
Грифель бумагу скоблит.
И руки чертить устали…
...
...
И вообще спросонья затылок ломит*.
-----
(*В слове ломит ударение на первом слоге.)
---------
И вновь карандаш по бумаге
Скользит то туда то сюда.
Лишь брызги соленой влаги
В глазах оставляет мечта.