Ночь
осторожно шагнула в окно.
Полночь.
Родившийся день коснулся наших сердец
стеклянным крылом.
Так тревожно и странно
проснуться внезапно, как от удара,
и с бьющимся сердцем, словно от страха,
ждать нового дня, как ночного кошмара.
Как ребёнок,
что в первый раз в жизни понял,
что смертен,
как больная собака, лишённая речи,
что чувствует приближение смерти,
я плачу,
пытаясь себя заставить
вершить дальше жизни подвиг,
и, как спасенье, ловлю губами
шелест твоих спящих легких.
А ты спишь,
мой маленький бледный бог,
тот горький ветер, что бьёт меня в грудь,
тебя разбудить не смог.
Он сжимает мои виски,
и, боюсь, мне ничем не помочь,
но ты спи.
Я тихонько возьму твою руку
и буду смотреть,
как город падает в ночь.
А город в замёрзшую мглу падает наискосок,
кувыркаясь, как подбитая птица,
безнадёжно, точно выстрел в висок,
в снежный саван прошедшего дня,
в январскую ночь,
в холод нового года,
который ещё слишком молод, чтоб как-то помочь.
О, как ты прав, человек с глазами умного волка, -
"Пишу я от боли, но не от искусства".
Когда неизбежность жизни
хватает властной рукою за горло,
когда одиночества тризна
звучит во всю мощь, неприкрыто и голо.
Господи,
укажи мне тот день и тот час,
когда я разучился жить,
дай мне хоть какой-нибудь знак,
чтоб мне было кого любить.
Ты не в силах…
Ну тогда хоть укажи
на тот день и тот час,
что мне уж не пережить.
Господи,
зачем ты дал мне
искусство болеть чужой болью?
Ведь я уже не могу врачевать,
вот только по свежей ране - солью.
И опять чье-то горе
тонким стилетом доходит до легких,
и, вместе с кровью,
захлебнувшимся криком выходит на воздух.
Господи,
научи меня снова быть нужным,
научи меня делать добро.
Я устал от зла и песен натужных,
дай мне мудрых слов серебро.
Нет больше сил и негде их взять,
кончается вера -
я уж не тот,
глаза высыхают,
твердеет рука,
и я вот-вот прыгну в открытый пролет.
Но нет.
Не сегодня.
Так спи крепче,
мой маленький бледный бог,
так часто бывает,
и кто его знает,
сколько ещё ночей впереди,
но спасибо тебе, что сегодня я смог
от ночного кошмара спрятать лицо
на твоей груди.