Г. С. Назарову
Вздремнувший лес в заснеженном наряде.
Обходим зверя просекой, тропой.
Замкнули круг. Кабан теперь в окладе.
И первый номер – лучший номер – мой.
Загонщики уходят в неизвестность.
Старшой стрелков расставил по местам.
Взбрехнули псы. Их лай дробит окрестность,
Он как сигнал: «Внимание постам!»
Да, ожил бор, доселе всё молчавший,
Но замер я, ружьё, сорвав с плеча.
И вот средь елей в сумеречной чаще
Мелькнула тень махины секача.
Взрывая снег, красивый и могучий,
Сбивая иней с замшевых кустов,
В густом подлеске, отгибая сучья,
Он шёл под выстрел. Я к нему готов.
И, сам того ещё не сознавая,
Стреляю вверх. А мысли – словно бес:
«Живи, зверина, красота лесная,
И украшай собою этот лес!»
Когда ж друзья сказали в назиданье:
«Мазила ты! Стреляй наверняка!»
Я тихо им промолвил в оправданье:
«Мороз силён – и дрогнула рука».
1.12.1993 г.