Над черною сопкой под звездной дугой
Израненный зверем, ходил белый конь.
На травушку падал и снова вставал
И в гриву вплеталась трава.
Укутались в темень оконца, черны.
Не видно ни той, ни другой стороны.
И больно от ран мне, и больно от ран
Да шел я и не умирал.
От волка, от волка,
От черного коршуна.
Надолго, надолго
Мой путь запорошило.
И клюквенным снегом
С ковыльного неба
Покрывало брошено
Над черною сопкой тихи соловьи,
Лишь худенький месяц высоко стоит.
Чтоб снять смертью боль – и лишь надо коню –
узреть кобылицу свою.
Да нет кобылицы, пуста мира гладь,
Умчалась сквозь тьму, ни найти, ни догнать.
И ходит, и бродит, израненный, он,
Тот конь по сей день испокон.
Гривою белою
Да по грязным небесам.
Лошадь беглая
Ходит-ищет, где он сам,
Её израненный конь...