Человек - это все науки в одной.
Но ни одной науки не хватит для того,
что бы познать человека, кроме самого человека,
как науки о себе же самом.
(Вирус Сознания)
I
Что есть разум, когда ты созерцание.
Лишь нечто, или некто, говорящее тогда, когда ты хочешь тишины.
И нечто это, или некто, всегда выдает себя за тебя.
Только оно и задает тебе все вопросы.
И всегда ждет оно, что только ты будешь отвечать на них.
И абсолютно мудр тот, кто не отвечает этому некто внутри себя.
Ибо всегда уходит некто, когда не получает ответа.
Поэтому всегда спокоен тот, кто молчит, когда говорит некто.
Что есть время, когда ты есть вечность.
Лишь нечто, разделяющее на части тебя, когда ты есть ЦЕЛОЕ.
И что есть течение времени, когда ты - созерцание.
Лишь нечто, вызывающее волны, когда ты есть гладь.
Что есть ожидание, когда ты уже есть свершившееся.
Лишь нечто, приносящее ветер, когда ты - штиль.
Лишь нечто, тянущее тебя к цели, когда ты уже и есть сама цель.
И только созерцание есть тот путь, который ведет к самому себе.
Что такое личность, когда ты есть человек.
Лишь нечто, обуславливающее тебя, когда ты уже есть ВСЕ.
И только личность есть рамки тому, кто есть гражданин.
Но сам человек не имеет ни личности, ни гражданств.
Сама жизнь - вот, что есть человек.
Огонь, вода и алмаз - есть он.
И что такое общество для того, кто есть человек.
Лишь нечто, говорящее о том, что он родился в нем,
когда он родился на планете Земля.
Нечто, присвоившее себе то, что принадлежит только Земле.
И нечто это всегда говорит человеку, что всего лишь личность он и гражданин его.
Устанавливает рамки оно и законы ему, согласно воле своей и целям своим.
Но только сам человек есть рамки свои и только он есть закон самому себе.
Что такое религия, когда есть сам Бог.
Лишь нечто, говорящее своими словами о Боге,
когда только сам Бог знает слова о себе самом.
И только сам Бог может рассказать о себе самом.
Но не нуждается ни в словах, ни в религиях сам Бог,
ибо абсолютно все, что есть вокруг уже и есть ОН.
Не разделяет сам себя на части тот, кто уже есть ВСЕ.
Когда человек идет к Богу, человек идет к религии и в храмы ее.
Когда Бог идет к человеку, Бог идет к человеку.
Ибо не нуждается сам Бог ни в храмах, ни в религиях, что бы прийти.
Только сам человек - есть единственный храм для Него.
Только сама душа, и есть единственная религия Его.
Все остальное лишь кирпичи. Все остальное лишь стены.
Все остальное лишь буквы и пустые слова.
Что такое учение для того, кто уже есть сама жизнь.
Лишь нечто, говорящее жизни, что есть хорошо для нее, а что плохо.
Нечто указывающее ей, что есть правильно в ней, а что нет.
Нечто, обещающее результат ей,
если она пойдет по указанному учением пути.
Нечто говорящее жизни о том, что несовершенна она.
И нечто говорящее о том, что знает как достичь этого совершенства.
Но как учение может знать, что есть хорошо для жизни,
когда само учение никогда не было жизнью.
Только сама жизнь может знать, что есть хорошо для нее.
Как учение может говорить о путях для жизни,
когда только сама жизнь уже и есть путь для самой себя.
И как учение может привести жизнь к совершенству,
когда только сама жизнь уже и есть совершенство.
Как учение может дать результат для жизни,
когда только сама жизнь уже и есть результат.
И только сама жизнь может быть учением о себе самой.
Потому что внутри самой жизни уже есть ВСЕ.
И все знания о себе самой.
И только через продолжение самой себя жизнь передает эти знания.
Только внутри нее самой и находятся они.
Все остальное внешнее.
Все остальное лишено жизни.
Все остальное лишь размышления о жизни, ум, ложь и лицемерие того,
кто никогда не был самой жизнью.
Как нет ни одного учения, которое было бы создано самой жизнью.
Так и нет ни одного учения, которое не было бы создано умом.
Как нет ни одного учителя для для жизни, кроме сотворившего ее.
Так и нет ни одного учения, которое могло бы научить саму жизнь,
кроме передачи жизни и продолжения ее.
Что такое факел для того, кто видит само Солнце.
Лишь нечто лживое и догорающее, вызывающее пожары и смерть.
Человек - вот тот, кто несет факел.
Сам Бог - вот, кто несет Солнце.
Ни один человек не заменит само Солнце факелом своим.
Разве что сможет внушить другим глупцам он,
что факел его уже и есть само Солнце.
Вождем назовет себя такой человек, учителем и миссией.
Скажет он тогда, что погасло Солнце и наступила ночь.
Поэтому и зажег этот факел он.
И только те, кто не узреют света факела его, останутся зрячими.
А все те, кто будет видеть свет его, станут слепцами.
И все поменяет тогда тот, кто держит факел.
Зрячими назовет он всех тех, кто видит свет факела его.
Слепцами назовет он всех остальных, кто видит только само Солнце.
Тогда факелом своим начнет выжигать глаза он тем, кто видит Солнце.
Тогда и захочет он того, что бы никто больше не видел иного Солнца,
кроме света факела его.
Но сам он так и останется тем лживым и догорающим идолом,
вызывающим пожары и смерть.
Все равно сгорит факел его, вместе со лживостью его.
Тогда и увидят все глупцы само Солнце.
Только тогда и поймут они, что всегда светило оно для них.
Тогда же и поймут они, какими глупцами были, когда не замечали света Его.
Только тогда и канут все религии.
Тогда и уйдут все государства, общества и личности.
Тогда и останется только сам Бог и только сам Человек.
И только оставшись наедине с Богом, человек сможет понять Его.
И только оставшись наедине с Человеком,
Бог скажет ему зачем создал его.
Тогда и поймет человек, что нет иного учения Бога, кроме самой жизни.
Все остальное учения ума.
II
Всегда в полете тот, кто созерцает.
Ибо нет разницы в крыльях, когда ты созерцаешь.
Как и нет разницы между созерцанием и полетом.
Ибо созерцание и есть полет.
Созерцание есть море, когда в нем отражается само небо.
Тогда море познает созерцание неба.
Тогда море гладь. Море зеркало.
Тогда полностью принимает на себя небо оно.
Море сливается с небом.
И глазу уже не видно границ между ними.
Потому что и нет уже этих границ.
Тогда ветер уходит. Тишина погружается в море.
Тогда все светила погружаются в море.
III
Не имеет цели поиск, наполненнный созерцанием к самому себе.
Поэтому и не называется путем он.
Ибо каждый путь имеет цель свою, а любая цель имеет дороги к себе.
Потому что любая цель есть точка.
Но поиск это не путь к точке, поиск это путь из точки.
Когда наполнен созерцанием он.
Тогда внутрь направлен поиск.
Каждая дорога к цели имеет обочины и рамки свои.
Но не имеет поиск, наполненный созерцанием к себе, ни рамок ни дорог.
Ибо сам он и есть дорога.
Ибо только сам он и есть рамки самому же себе.
Когда внутрь самого себя направлен он.
IV
Наивен тот, кто наслаждается творением своим,
каким бы гениальным не было оно.
Ибо творение всего лишь результат.
Но воистину гениален тот, кто созерцает процесс творения свой,
каким бы бездарным ни был результат.
Ибо результат, есть никчемный продукт для всех тех, кто ищет.
И только сам процесс творения - есть бесконечный смысл для всех тех,
кто уже нашел.
V
Глуп тот мудрец, кто наслаждается и доволен умом своим,
ибо живет он в иллюзиях ума своего и раб его.
Но абсолютно мудр тот глупец, кто созерцает глупость свою.
Ибо только созерцание есть мудрость, а все остальное ум.
Но еще больше глуп тот мудрец, кто говорит другим о мудрости своей.
Ибо как может говорить о мудрости он,
когда природа мудрости - тишина.
Ибо созерцание есть тишина.
И только созерцание есть мудрость.
И как может научить мудрости он,
когда только сама мудрость может научить о себе самой.
Ибо мудрость не нуждается в мудрецах, что бы прийти.
Все слова бесполезны там, где еще нет ушей.
Не ведает мудрец, навязывающий другим учение свое,
что это страх движет учить его.
И страх этот - потерять мудрость в самом себе.
Или страх того, что никто иначе не узнает об этой мудрости.
Или не узнает о самом мудреце.
Но как может научить мудрости тот, кто сам боится.
Ибо только абсолютное бесстрашие есть мудрость.
И нет большего невежды, чем учащего других мудрости своей,
ибо сам порождает он тех, кто ищет.
Но нельзя снаружи найти то, что находится внутри.
Враг бед твоих такой мудрец,
ибо хочет уберечь он тебя.
Но так же он и друг твоих врагов,
ибо для них он бережет тебя.
И враги это все те, кто дает.
Ибо порождают они иллюзию того, что мудрость можно найти.
Так же говорят они, что знают эту мудрость.
И говорят еще, что найти ее можно только у них.
И нет большего мудреца, чем тот,
кто отказался от мудрости своей во имя созерцания.
И нет большего мудреца, чем тот, кто созерцает глупость.
Ибо любые рассуждения о мудрости есть ум,
и только созерцание есть мудрость.
И только тот воистину мудрец, кто познал глупость.
Ибо нельзя называть мудрецом того,
кто изнутри не познал сущности всех вещей.
Ибо только внутри вещей их истина.
И только тот воистину мудрец,
кто прожил тысячи жизней.
Ибо только изнутри можно познать истину.
Но мудрость не может прийти тому,
к кому уже пришел мудрец,
ибо он занял место ее.
И занял его не мудростью,
занял его правдой своей и умом своим.
Через ум снаружи он и пришел туда,
куда изнутри приходит мудрость.
И воистину только тот мудрец,
кто созерцает приходящую мудрость,
и не занимает место ее в чужом сердце.
Потому, что только созерцание есть мудрость.
Всегда снаружи приходит мудрец,
ибо только сама мудрость может прийти изнутри.
Но нельзя назвать воистину мудрецом того, кто уже постиг мудрость.
Ибо только тот воистину мудрец, кто познал саму природу мудрости.
И только тот есть Учитель, кто не учит мудрости,
но открывает природу ее в сердце каждого.
Все другие учителя всего лишь те, кто дают.
VI
Наивны все те, кто ищут.
Ибо сами порождают они всех тех, кто дают им.
И бесконечно безбожны все те, кто дают,
ибо порождают они иллюзию того, что у них можно что-то найти.
И бесконечно мудры те, кто никогда не искал,
ибо только те, кто не ищут, могут найти.
И только тот может сказать, что нашел,
кто осознал, что никогда не терял.
Но только тот воистину мудр, кто знает,
что никогда и не потеряет.
Ибо страх потерять есть даже большее заблуждение, чем желание найти.
Наивен тот, кто ищет смысла жизни.
Но зло и невежда тот, кто придумал искать смысл жизни.
Ибо умом своим пытается он познать жизнь.
Но никогда не познать смысла, находясь снаружи его.
Ибо ум снаружи, а жизнь внутри.
И только внутри вещей их смысл.
Но внутри жизни нет смысла.
Внутри жизни только сама жизнь.
Ибо жизнь это не вещь. Жизнь - это энергии.
Осознание жизни - это созерцание ее энергий.
И только созерцание не вещь.
Ибо только оно имеет смысл самому себе.
Но никогда ум не станет жизнью, ибо ум это вещь.
Внутри жизни ум найдет смерть свою.
Сама энергия - есть жизнь.
Сам огонь - есть она, вода и алмаз.
Не понять уму, что есть жизнь.
Всегда думает ум, что вода тушит огонь.
Но вода и есть огонь, когда она внутри жизни.
Всего лишь набор слов и цифр - ум.
Обычная схема для своей же логики - вот что есть ум.
Сгорит ум в смысле жизни.
Ибо огонь смысл жизни.
И только сгорев в смысле жизни ум сможет постичь его.
Утонет ум в смысле жизни.
Ибо вода - вот смысл жизни.
И только утонув в смысле жизни ум сможет постичь его.
Расколется ум о смысл жизни.
Ибо алмаз - вот смысл жизни.
И только разбившись о смысл жизни ум сможет постичь его.
Отразится ум об алмаз жизни сам в себя,
в поисках смысла ее,
ибо не ищет жизнь смысла самой себе.
И только тот может познать жизнь, кто уже умирал.
И только тот может сказать, что знает смысл жизни,
кто уже возрождался.
Ибо не знает смысла жизни тот, кто не может возродить жизнь.
Но так же добр тот, кто скажет, что смерть - вот смысл жизни.
Ибо все иллюзии.
VII
Глуп тот господин, кто не признает себя рабом.
Ибо раб он желания своего. И желание это править.
Но никчемен тот господин, кто не желает править.
Ибо кто он тогда есть.
Труслив тот господин, кто не признает трусом себя.
Ибо страх потерять раба живет в сердце каждого господина.
Но ничтожен и бездарен тот господин, кто не боится потерять раба.
Ибо кто он тогда есть.
Наивен тот господин, кто счиает себя тем, кто нашел.
Ибо всего лишь тот он, кто ищет.
Желание найти раба живет в сердце каждого господина.
Но глуп и недалек тот господин, кто не желает найти раба.
Ибо никто он тогда.
Когда раб смотрит на господина он видит того,
кто поработил его.
Но когда господин смотрит в зеркало он не видит того,
кто поработил его самого, ибо думает он,
что его ум уже и есть сам он.
Когда господин смотрит на раба, он видит цепи и оковы.
Но когда раб смотрит на цепи и оковы, он видит освобождение.
И воистину свободен тот раб, кто живет желанием свободы.
Ибо сердце его желает самого ценного, что есть в жизни.
Воистину бесстрашен и мудр тот раб, кто созерцает свободу.
Ибо нет такого рабства, в котором было бы невозможно созерцание,
и нет такого господина, которому созерцание могло было бы стать рабом.
Как и нет такого господина, который бы удержал того, кто мечтает,
ибо только тот, кто мечтает может стать тем, кто нашел.
Как нет другого мечтателя, чем тот, кто мечтает о свободе.
Ибо только это мечта, а все остальное желания.
И воистину только тот свободен, кто познал оковы,
ибо нельзя назвать свободным того, кто не изведал всех границ своих.
И только дойдя до границ своих можно перейти их.
VIII
Наивен тот, кто борется за добро,
ибо борьба есть орудие зла.
Наивен и тот, кто борется со злом,
не изведав зла изнутри.
Ибо сущность вещей внутри их самих.
Наивен тот, кто думает, что сражается,
ибо он тот, кто ищет.
И только сражение за свободу есть сражение.
Все остальное пути.
Все остаьное имеет цели.
Все остальное поиски.
Либо победы. Либо смерти.
Но только особо отважные ищут смерти.
Ибо в ней видят они искомое,
ищут они завершение сражения.
Но как можно найти завершение там, где ты есть само действие.
И только созерцание действия есть прекращение действия.
Только созерцание сражения есть сражение без цели.
И только сражение , не имеющее результата есть сражение.
Все остальное ожидания.
И только тот воистину воин,
кто не ищет ни целей ни результата.
Ибо только созерцание есть истинное сражение.
И только тот воистину храбр, кто был труслив.
Ибо нельзя назвать храбрецом того,
кто не одержал еще победу над врагом своим.
И только один враг существует для каждого,
и враг этот страх его.
Все остальное - соперничество.
И только в созерцании нет ни врагов ни соперников.
Наивен тот, кто думает, что победил зло,
ибо победа есть орудие зла.
Потому что рождается она в разрушении.
Наивен тот, кто побеждает.
Ибо думает он что нашел, но он всего лишь тот, кто ищет.
Ибо побеждать - не значит победить,
побеждать - значит искать выход без поражения.
И только в созерцании есть победа.
Ибо только победа созерцания не несет в себе поражения.
Ибо не имеет цели она.
Наивен тот, кто думает, что творит добро,
ибо творение есть орудие зла,
потому что основано оно на разрушении.
Наивен тот, кто сотворил добро,
ибо сотворил он цель для зла.
И только творение из ничего есть творение без разрушения.
Но только сама мудрость способна на это творение.
И мудрость эта не нуждается в тех, кто творит добро.
Ибо мудрость не добро. Мудрость - созерцание.
И добр тот, кто разрушает в искренности своей.
Ибо все иллюзии.
И ветер он, мощь и энергия.
Сражаясь - можно победить зло.
Сражаясь - можно бороться со злом.
Но только созерцая зло можно созерцать.
И бесконечно добр тот, кто созерцает зло.
Ибо только созерцание есть доброта.
Но не добр тот, кто боится быть злым,
как и не добр тот, кто боится разрушить,
ибо никого страха не может быть для того, кто воистину добр.
Опасен тот мудрец, который боится стать глупцом,
но еще опаснее тот мудрец, который боится совершить глупость.
Ибо никакого страха не может существовать для того, кто воистину мудр.
Как и опасен и лицемерен тот бог, кто никогда не был дьяволом.
Так же как ничтожен и бездарен тот дьявол, кто никогда не был богом.
Ибо только внутри вещей их истина.
Ибо только познав творение можно разрушить.
И только разрушив можно познать как творить.
Наивен тот дьявол, кто думает, что он тот, кто разрушает.
Всего лишь тот, кто ищет он.
И наивен тот дьявол, кто думает, что он тот, кто нашел.
Ибо всегда жертвы ищет он.
Только с ней и может существовать он.
Поэтому и не может разрушить ее.
Страх потерять раба живет в каждом дьяволе.
И только тот есть, кто разрушает, чье имя зверь.
Ибо не ищет жертвы зверь.
Только само разрушение существует для него.
Равноправен ко всем он в искренности разрушения своего.
Само время есть он.
Никогда дьявол не станет тем, кто есть зверь.
Ибо придется тогда отказаться ему от ума своего.
Но только ум и есть природа дьявола.
В самом уме только и существует он.
Сгорит дьявол в том, кто есть зверь.
Ибо огонь, мощь и энергия есть зверь.
Ибо ветер солнца и звезд есть зверь.
И воистину мудр тот бог, кто созерцает глупость дьявола.
Ибо только созерцание есть мудрость.
IX
Наивны и трусливы те, кто сожалеют.
Ибо являютя они теми, кто ищут.
Либо прощения, либо раскаяния.
Являются злом те, кто сожалеют.
Ибо сами они порождают всех тех, кто дает им.
Либо отпущение. Либо раскаяние.
Но безбожники и лжецы все те, кто дают отпущение.
Ибо не существует греха.
Существует лишь само сожаление.
Как и безбожники все те святые, кто учит жить без греха.
Ибо что знает о грехе тот, кто не был внутри самого греха.
И как может научить перебороть грех тот,
кто сам никогда его убивал его в себе самом.
Разве знает он, что борьба с удовольствием,
есть борьба с самой жизнью.
Разве думает он, что это ум его хочет убить саму природу жизни.
Ибо только удовольствие - вот истинный смысл жизни.
И только удовольствие есть ее истинная природа.
Блаженство - вот смысл жизни и единственная воля Божья.
Все остальное игры ума.
Ума, не ведающего, что такое есть жизнь на самом деле.
Наивен тот, кто слышал бога.
Но зло и безбожник тот, кто говорит, что слышит бога.
Ибо природа бога есть мудрость.
Тишина - есть природа созерцания.
И только созерцание есть мудрость.
Все остальное - ум
Слова - вот природа ума.
Дьявол - вот природа ума.
В словах прячется дьявол, ибо в самой жизни живет Бог.
Не существует слов для самой жизни.
Ибо только огонь, вода и алмаз есть она.
Злом являются все те святые, кто учат смирению.
Ибо смиренный со страданиями - смиряется и страдает.
Смиренный с несправедливостью - смиряется и видит несправедливость.
И только созерцающий страдания - созерцает.
Даже если эти страдания направлены на него.
И только созерцающий несправедливость - созерцает.
Даже если эта несправедливость направлена на него.
И бесконечно мудры те, кто не ведают сожаления.
Ибо не пускают они червя жалости в сердце свое.
И только в сердце того, кто не испытывает жалости приходит мудрость.
Но только те испытывают жалость,
кто не осмелился стать воистину добрым.
Только в абсолютно доброе сердце приходит мудрость.
Наивны и глупы все те, кто ожидают.
Ибо не ведают они, что все само уже давно ждет их.
И что было оно всегда.
Только сами они думают, что этого нет.
И порождает их невежество тех, кто дает им.
Ибо каждый ждущий всегда надеется на результат.
Но результат всего лишь никчемный продукт для всех тех, кто ищет.
И абсолютные безбожники все те, кто дают.
Ибо забивают они хламом сердце ожидающего.
И занимает этот хлам место, по праву принадлежащее мудрости.
Не приходит мудрость в то сердце, которое уже захламлено.
Умом - называют свой хлам те, кто дают.
Целью - называют они его.
И абсолютно глупы все те, кто дают.
Ибо сами они становятся теми, кто ожидают.
И ожидают они получить что-либо от того, что сами же и дают.
И порождает в них алчность ожидание это.
И воистину мудр лишь тот,
кто своим созерцанием показывает, что есть истинное ожидание.
Ибо только созерцание есть ожидание не имеющее результата.
И только созерцание есть цель, не имеющая ни поиска, ни ожидания.
X
Наивен тот, кто верит в сверхчеловечество.
Ибо думает он, что сверхчеловек живет в сверхчеловечестве.
Но нет в сверхчеловечестве места для сверхчеловека.
Ибо само сверхчеловечество имеет цели и ожидания,
и само оно является тем, кто ищет.
Но сверхчеловек является тем, кто уже нашел,
и не имеет ни целей, ни ожиданий.
Изгоем и одиночкой становится он для сверхчеловечества.
Послушного раба своих целей видит в человеке сверхчеловечество.
Муравьем является для сверхчеловечества тот,
кто является орлом для самого себя.
Шестеренкой видит оно того, кто есть цельный механизм в себе самом.
Умом заменяет мудрость сверчеловечество, и расчестливостью.
Но никогда не придет мудрость туда, где живет ум.
Ибо живет мудрость внутри. А ум живет снаружи.
Но всем и каждому приходит мудрость,
кто чист и искренен в глупости своей.
Открыто сердце того, кто воистину глуп,
ибо не живет в нем паразитирующего червя ума.
XI
Каждый идущий всегда есть тот, кто ищет.
И никогда идущий не станет тем, кто нашел.
Ибо для этого ему придется остановиться и перестать быть идущим.
Иначе он пройдет мимо того, что нашел.
И воистину мудр тот, кто созерцает поиски свои.
Ибо только тот, кто созерцает поиски, перестает быть тем, кто ищет.
Тем, кто созерцает становится он.
И только тот человек желает стать богом,
кто никогда не был самим собой.
И только воистину мудрец, кто стал самим собой.
Но нельзя назвать мудрецом того,
кто всего лишь наполнил чашу своего восприятия знаниями.
Только тот есть мудрец, кто осознал самого себя,
как истекающую чашу знаний.
И только то существо есть человек,
мир которого направлен изнутри наружу,
и движется только в сторону внешнего.
Сам же человек направлен внутрь самого себя.