Губы к губам, запах голову кружит,
Тело рукам поёт осанну.
Взмах, и весь старый, такой ненужный,
Мир твоими закрыт волосами.
И нет никого, и сплошная темень,
Мягкие губы, упругое тело,
И не найдёшь музыкальней темы,
Где нота до одиноко летела.
Весь мир познаётся лишь только на ощупь,
Только на вкус, или только на запах;
А он простой – ничего нет проще,
Длиною в ночь – до утра, до завтра.
Завтра.
Стук, пестрота и мельканье,
Пол ходуном, кислород с креозотом.
Лето будет, лето настанет…,
Связь ускользает, не ловит сотовый.
А в колебаньях эфира слабых
Что-то волнует, зовёт и тревожит.
И это был твой, твой, твой запах
Тонких духов, загоревшей кожи.
Нет, он, конечно, не сохранится.
Образ не вызовешь пассами.
Я подъезжаю. Тысячелица
Давит своей биомассою.
Но было вчера, где сойдясь впритир,
Прощались молча – так расставаться легче.
И волосы, тяжёлые как грешный мир,
Хрупкие покрывали плечи.