обвиняемый, встаньте.
вот вам Книга, клянитесь в правде
и верности королеве.
обвиняемый, словом, кайтесь
во всех смертных и не...
грехах.
я ехал поездом, в плацкарте,
а девушка в сиреневом платье
кричала, что поезд стучит по рельсам в её висках.
что голову словно зажали в тисках.
июльское пестрое небо
отражалось в её мутных глазах.
девушка металась в границах прохода,
падала,
вспоминала Господа Бога.
я должен был взять её за руку,
словно сестру или будущую супругу,
но, если быть откровенным -
мы тогда порядком надоели друг другу.
мне всё было тогда омерзительно повседневно,
она таскала меня по кругу.
девятому кругу, кажется, ада.
хотя на первых порах я терял дар речи
от одного её взгляда.
а тут - туча противоречий!...
обвиняемый, по существу!
сделайте милость суду!
Ваша Честь, я подхожу к самОй сути дела.
так вот, я взял парабеллум,
который остался ещё с гражданской войны,
и пошёл нарушать звон тишины
в её прекрасной белокурой головке.
подкрался сзади, благодаря сноровке,
приставил к затылку её оружие,
она ответила лишь равнодушием...
ну, и мне ничего не осталось,
кроме как всадить в неё пулю.
кстати, я правда испытывал жалость,
и не променял бы её на любую другую.
что ж, обвиняемый, значит всё-таки вы
признаёте свою вину?
дальше беседовать нам никчему.
знайте же, вам не снести головы.
обвиняемый, встаньте!
вас расстреляют завтра с рассветом.
полагаю, стоит закончить на этом
сей бессмысленный фарс.
вы клялись на книге Бодлера.
отсюда такая душевная атмосфера.
обвиняемый, улыбайтесь!
вас снимают на плёнку.
эй, оператор, остановите съёмку.
декорации все расставлены?
в кадре городские развалины.