Обычно принято определять поэзию по её признакам. Прежде всего, это упорядоченный, рифмованный или, по крайней мере, ритмически организованный, текст с выраженной эмоциональной окраской содержания произведения.
Еще некоторые считают, что поэзия должна быть напевной, как песня. А самые продвинутые вообще добавляют фактор гипнотического воздействия и даже работу с подсознанием.
Увы! Практически всё это мы находим и в прозе, особенно если сравнивать её не с поэтическими достижениями прошлого, а с современными ультрамодными потугами реформаторов.
И возникает вопрос: «А нафига она вообще нужна эта поэзия?» В рифму писать трудно и мало у кого получается, а, чтобы ещё и в душу залезть, так это вовсе редкость необыкновенная, да ещё, как правило, надёжно погребённая под ворохом всяческого мусора.
Но как раз этот самый вопрос: «зачем?», и является ключевым для понимания проблемы.
И так: «Зачем пишут стихи»?
Ну, чтобы понравиться девушке (теперь уже и юноше, потому как последние тоже в локонах, рюшечках и колготках). Тут даже украсть чужое не грех, чем большинство и пользуется. Но сочинить самому, с упоминанием вожделенного имени и иных приятных деталей, куда эффективнее даже при полном отсутствии техники и прочих заморочек. Главное – взаимно обуревающие чувства.
Ещё стихи пишут для того, чтобы повыпендриваться перед окружающими, типа, я вот как могу, а вы все лохи. Поскольку зарифмовать десяток строк способен каждый второй, приходится брать вывертами или масштабами содеянного. К сожалению, длинный текст посылает к морфею даже самых прожженных филологов. Поэтому предпочтение отдаётся всяческим выкрунтасам вроде картинок из рифмованных букв или строк одинаково читаемых сзади наперёд и обратно.
От «выпендрёжников» практически неотделимы «чистые тусовщики», которым ничего не надо от поэзии как таковой. Эта братия собирается в стаи различного калибра и отрывается по полной. И правильно делают. Жизнь нам даётся один раз и прожить её надо так, чтобы было чего вспомнить. Если бы не модный эпатаж и любовь к коллективной охоте на зазевавшихся одиночек, то говорить было бы не о чем, поскольку данное братство существует параллельно не только поэзии, но и всему
остальному на свете.
Ещё, хотя и гораздо реже, бывает потребность выплеснуться, потому что подходящей для побития морды не нашлось, нежного плечика для пролития горьких слёз под рукой не оказалось, а в нутрии всё горит. В таких случаях наружу прёт всё что угодно от гениальных, убойных как молния шедевров до растянутых в бесконечность соплей.
Встречается порой светлое или грустное состояние под названием «душа поёт». В нём человек так же способен на многое, но прежде всего, сочинить песню или затянуть чужую.
Ой! Совсем забыл! Бывает ещё философская, не побоюсь этого слова, лирика. Не подумайте, что речь идёт о своеобразном состояние абстиненции после выше перечисленных причин. Типа любовь, тоска или желание «всем показать» отпустили и сидит такой рифмоплёт и стихотворно философствует о былом. Ничего подобного – это почтенное занятие, когда кто-то очень умный, в рифму (понятия не имею для чего это нужно), стремится поведать миру о каких-то своих очень глубоких мыслях.
Необходима поэзия и всяческим политическим, националистическим и прочим коллективно-зомбирующим человека образованиям, но там она чистой воды обслуга и к самостоятельным направлениям отнесена быть не может.
Ну и последний повод – производственная деятельность на ниве литературы. Эта причина самая крутая, поэтому остановимся на ней несколько подробнее.
Данная ипостась разделяет жизнь потенциального профи на три фазы:
Первая фаза - период технического совершенствования. Индивид тайно, если сильно гордый, или явно преклоняется перед метрами, рифмует всё подряд, «набивая руку», и мечтает стать великим поэтом, примкнув для начала к какой-либо поэтической тусовке.
И, если великими, в тусовке, хотят быть все, то будущего профессионала здесь отличает исключительная корректность в общении с окружающими. В конфликтах он участвует неохотно, критикует обтекаемо, оставляя жертве надежду на бескрайние пределы развития.
По манере общения такие личности очень напоминают всяческих халявщиков, пеарщиков и накрутчиков читателей, но только внешне. Будущий профессионал работает честно, используя знание человеческой психологии и работоспособность.
Вторая фаза – период технической зрелости. И в этой ипостаси потенциальный труженик поэтического производства корректен, сдержан и рационален. На любые обращения вы получите, пусть и стандартный, но ответ. И сам не ленится обласкать вниманием неоперившихся приятелей и подруг. Словом, терпеливо несёт бремя старшего брата (сестры).
Ну, и мэтрам исчерпывающее почтение в своевременном и развёрнутом виде.
Постепенно приходит ощущение, что, похоже, уже и сам - мэтр, а с ним (ощущением) недоумение почему поклонники не спешат визжать и складываться в штабеля восторженных издыхателей.
Чтобы как-то компенсировать недостатки подобного положения вещей создаются собственные тусовки, которые открываются вселенной всеми доступными для данной компании средствами.
В конце этого периода потенциальные профессионалы активно сотрудничают с периодическими изданиями, не брезгуют рекламой и митинговыми речёвками, а если повезёт, заводят отношения с музыкальной средой и пеарщиками всех мастей. Словом любыми способами стараются приобрести квалификацию мастеровитого подёнщика на ниве поэзии.
Третья фаза ставит перед этим индивидом практически тот же самый вопрос, который я сам себе задавал в начале данного разговора: «Для чего пишутся стихи?» Только для будущего профессионала эта проблема приобретает свойства дилеммы: потратить остатки своей единственной и неповторимой жизни на благоустройство тёплого места среди поэтических олимпийцев или ступить на непредсказуемую стезю Поэта, с гарантией увенчанную печальным финалом.
Ясный перец, что дураков нет. И Поэтов тоже. Как-то обходимся уже сколько лет и, обратите внимание, никто не умер. По крайней мере, по этой причине.
Не имеет смысла рассматривать вопрос о том, является ли профессионалом Поэт и можно ли считать поэтом профессионального рифмоплёта. В конце концов, это проблема терминологии, а не сути.
Для того, чтобы разобраться в словесной путанице вернёмся к нашим баранам, то бишь профессиональным литераторам на ниве поэзии. Этой публике «черкануть сонет», что чихнуть. Не до глупостей. Всякое конечно бывает, но поэзия им, прежде всего, нужна в качестве рабочего инструмента.
И что ваяют поэтические литераторы?
Во-первых, большое количество поэтического самовыражения, предназначенного в основном для пишущей (она же читающая) публики. На этом поприще зарабатывают не деньги, а имя.
Во-вторых, ширпотреб, на котором зарабатывают и деньги, и имя, а если повезёт, то и славу.
В третьих, профи, не безвозмездно, принимают участие во всевозможных акциях по охмурению, как отдельных слоёв общества, так и всего народонаселения в целом.
Ещё есть и в четвёртых, всякая там научная и преподавательская деятельность: рифмы классифицировать, слоги посчитать и научить этому, безусловно полезному умению других. Заодно и для «во-первых» какая ни какая, а прибыль.
Ну и, наконец, для чего поэзия Поэту? Думаю, это проклятие ему даром не надо, потому что достало. Но куда денешься от собственных рук и ног? Трудно понять, как можно жить без кожи, выжигая душу любовью и ненавистью? А поэты, когда они ещё встречались в природе, как-то жили и даже умудрялись при этом что-то писать в рифму. Так что, ежели кого-то волнует конкуренция со стороны этой категории стихотворцев, то беспокоится он зря – Поэт животное редкое и, по слухам, вымер окончательно.
А раньше он (Поэт) говорят, был способен создать новый язык и образ мыслей, почуять непостижимое для научных мужей и пробудить в душах огонь несвоевременных чувств. Вот только давно это было. Так давно, что может быть и не правда.
Бывают ещё те, кому профессионалом становиться противно, а Поэтом – кишка тонка.
Этой тихо спивающейся или громко проклинающей жизнь публике поэзия если для чего и нужна, то только согнать гренку да слегка приглушить тоску и разочарование. Бог им судья.
Если вы думаете, что, на сей оптимистической ноте, мы свернем нашу философскую беседу, так и не надейтесь. Коль уж разобрались для чего пишутся стихи, попытаемся выяснить, какие из форм и приёмов, относимых литературоведами к «поэтическим», востребованы вышеперечисленной публикой.
Пронзённым стрелой амура или «стрелкам в засаде», строго говоря, на формы и приёмы начхать. Хорошо, конечно, когда послание звучит гладко, но главное – чувства и краткость изложения, чтобы предмет воздыхания не увял на корню в ожидании, когда кто-нибудь заткнёт фонтан красноречия, любовно возведённый воздыхателем. Словом тут у поэзии если и есть какие-то преимущества, то они малозаметны неискушенному участнику этого праздника жизни.
Только маститый филолог способен отличить вольный стих от прозаической зарисовки, а анекдот вполне может оказаться уместнее сонета.
Остаются лишь немногочисленные тонко чувствующие высокодуховные личности, способные ощутить разницу между восторженным словоблудием и гимном красоте, родившимся под пером
мастера.
Что касается «выплёскивания», то оно, в принципе, может иметь любую форму, зависящую от особенностей психики «выплеснувшегося» и его энергетического потенциала.
Порывы мастера сдерживают оковы техники и он строчит очередями компактного разнообразия, а графомана уносит в тягучую бесконечность непонятого величия не способность во время остановиться.
Выпендрёж разнообразен как мир человеческих душ. Венок сонетов соперничает с акростихом, а отсутствие знаков препинания - с рисунками из букв. Единственно попытки превзойти всех по объёмам содеянного в поэзии как-то не прижились. Народ тут эмоциональный и непоседливый, так что осилить более одной-двух страниц могут только самые занудливые педанты. Да и подозрение закрадывается о неспособности данного автора к компактному мышлению, столь характерному для поэзии.
Но для истинного мастера такие проблемы - пыль. Если не удаётся вытянуть строку во всю ширину А4 формата, то можно просто записать текст как прозу. Оп ля! И вместо пяти станиц – одна и та неполная.
И классно выходит. Читатель думает, что это проза, а оно тебя рифмой, рифмой! А кто не хочет оформлять свои стихи подобным образом – отстал от жизни и не достоин звания мастера. Правда, не очень понятно, чем будет отличаться данный новомодный текст от прозы, если он верлибр да ещё без знаков препинания. Мне кажется, что будет, в худшую сторону.
Когда душа поёт или плачет, ей подавай только песню или хотя бы то, что можно петь или бубнить поднос. Сложные формы, замысловатые рифмы и запись крестиком тут не катят. Чем техника незаметнее, тем благодарнее читатель или слушатель. Сейчас, разумеется, поют всё, даже телефонный справочник. Время такое. Но с поэтическим текстом прозаический в этом отношении пока конкурирует только среди поклонников ультра авангарда. И слава Богу.
Про философов от поэзии говорить трудно, потому как невозможно предсказать где и в каком виде эта самая философия вылезет. Но поскольку действительно интересные мысли редко отличаются расплывчатой пространностью, то и объём таких произведений где-то в пределах страницы. А если творца потянуло на вторую или, не приведи господи, третью, то невольно начинает мучить сомнение помнит ли автор, о чём он решил сообщить человечеству? Или может быть это прозаик, зачем-то маскирующийся под поэта?
С профессионалами проще всего. Они могут всё и всегда в зависимости от аудитории и поставленной задачи, но при условии достаточного финансирования.
Поскольку финансировать гармонизацию и совершенствование внутреннего мира читателя никто не собирается, сами понимаете… В данном случае проза в качестве конкурента вообще не рассматривается: тут царство поэзии и прозаикам в нём делать нечего.
И что у нас в остатке? А в остатке у нас размывание единого предмета на целый букет задач и направлений. Самый общий признак – краткость. Она «сестра таланта» и в прозе, но технические возможности поэзии куда круче.
Рифма, внутренний ритм - не придурь, а средство воздействия. Короткая строка не оковы, а дисциплинирующие рамки. Что-то вроде одежды и обуви для цивилизованного человека и невыносимо мучительных пут для дикаря.
Можно конечно отказаться от одежды и усесться с бананом на ветке. «Зелёные» будут рыдать от счатья – воплотился в жизнь их идеал по совершенствованию человечества. Но мне лично с таким совершенным существом из будущего говорить будет не о чем, уж, во всяком случае, не о поэзии.
Ну, и второй вывод, что поэзия - это способ воздействия. И воздействие это весьма избирательно, в зависимости от ожидаемой аудитории, включая и себя любимого в единственном числе.
Разумеется, количество переходит в качество и так укачать и загипнотизировать аудиторию, как это делает поэзия прозе не под силу. Но это не принципиальное различие. Просто проза и поэзия существуют, как два полюса единого литературного поля, без границы переходя друг в друга.
Таким образом, можно сказать, что поэзия (в отличие от прозы) – это компактный способ воздействия на читателя (слушателя), который, в зависимости от характера аудитории делит её (поэзию) на:
1.Поэзию для поэтов - набор технических достижений в области словесности. Рифмоплёты тоже живые люди и у них тоже хватает страстей и внелитературных мыслей, но это вторично.
2. Ширпотреб от поэзии. Поскольку тексты сейчас не слушают, а танцуют, то и качество их рухнуло до уровня рэпа, а попытки сказануть нечто заумное под музыку выглядят просто глупо: они пришли задницей потрясти, а вы им о смысле жизни. «Пипал хочит хавать» - ему и скармливают. Правила игры, мать их.
3. Поэзию, как средство самоутверждения, предназначенную для любой среды обитания, масштабы которой могут быть равны бесконечности.
Тут есть разновидности: бескорыстное запудривание мозгов любому встречному и осмысленные попытки поворачивать внутренний мир читателя в нужную автору сторону. Последним балуются политики руками продавшихся профессионалов.
4. Поэзию личных отношений, адресованную конкретному лицу. Или какой-то иной части вожделенного организма. В данном случае я склонен быть предельно снисходительным, потому что и сам… И плевать, и нисколько не жалею.
5. И собственно поэзию, когда прочитанный текст ложится на душу так, что ощущается духовное родство с автором, открываются глаза на ранее незаметное и недоступное, и тает камень, раздавливавший в труху внутренний мир читателя.
Увы, как самостоятельное явление не существует, разве что в архивном варианте. Но спонтанные рецидивы случаются в любом из вышеперечисленных направлений, что оставляет надежду.
Приношу извинения за пространный текст.
С уважением ко всем, кто его осилил.
Владимир Лисуков