На чёрном столе догорает свеча,
Уже не видать образов,
И дождь, монотонно по окнам стуча,
Сливается с боем часов.
Чуть сгорбившись, будто на плечи взвалив
Беду, что не снесть и во век,
Недвижимый взгляд пред собой устремив,
Сидит за столом человек.
Парадный мундир, на груди ордена,
За доблесть он был награждён,
Блестит серебром на висках седина
И золотом - блики погон.
В пожарах жестоких сражений он жил
Всю жизнь боевую свою,
Царю и Отечеству верой служил,
Ни разу не дрогнув в бою.
Но вот он стал видеть вдруг страшные сны,
В них брат, убивающий брата,
То было начало гражданской войны,
Начало конца и заката.
Стонала Россия, темнели поля
От чёрных вороньих гнездовий,
И кровью на них пропиталась земля,
Своею же русскою кровью.
Огонь преисподней плюс глупость и зло
Смешались в кровавом коктейле,
Росло с каждым днём убиенных число,
Живые же смерти хотели.
Как выглядит дьявол, узнала страна,
Напившись свободой, как водкой.
На троне кровавом сидел сатана
Плешивый, с козлиной бородкой.
Хоть белая гвардия шла до конца,
Но были неравными силы,
Всё чаще навек замолкали сердца,
Всё больше ложились в могилы.
Их было немного – последних из тех,
Кто Бога в душе сохранил,
Кто с верой святою, одною на всех,
Пощады, склоняясь, не просил.
«Помилуй нас, Господи!» - шли, помолясь,
В последний решающий бой.
Погибли. И с трупами втоптана в грязь
Их вера безумной толпой.
Сгубили империю, свергли царя
И красным залили закат,
Уж нового времени тлела заря
В стране, превратившейся в ад.
Он видел всё это, он рвал воротник,
Который вдруг начал душить,
В душе понимая, что это тупик,
Нельзя ничего изменить.
Что было – исчезло, и, канув во мрак,
Осталось крестами могил.
За что же Господь вдруг прогневался так,
За что их страну невзлюбил?
Потом он стоял у высоких берёз
У тихой спокойной реки,
И плакал навзрыд, не стыдясь своих слёз,
До судорог сжав кулаки.
Он жив, словно волк, обманувший судьбу,
Рванувшись за красный флажок,
Но душно и тесно, как в тёмном гробу,
И в сердце тоска как клинок.
За окнами дождь всё сильней и сильней,
Свеча лишь мерцает сквозь тьму,
Он вновь вспоминает кошмар этих дней
И слышатся стоны ему.
Что дальше, всё то же начало конца?
Париж? Эмиграция? Бред!
Он Родине долг свой отдав до конца,
Достал из стола пистолет…