Опять себя я слишком скромно вёл,
а впору было лезть под одеяло,
но тяжесть воспитания сковала,
и перед тем, как я домой пошёл,
она с досадой горько прошептала
"Хороший ты мужик..., но не орёл".
Когда за мной с хлопком закрылись двери,
не сразу я спокойствие обрёл
и восвояси медленно побрёл,
бурча, "уж если птичьей меркой мерить,
то, я давно,конечно, не орёл,
да только ведь и ты уже не лебедь".