Этих женщин снимаешь с кожей –
с отпечатками пальцев…. губ….
не сумеешь –
себе дороже,
станешь старше, она – моложе…
этих женщин казнят….. итожат,
обнуляют в себе и жгут.
Их вбирает огромный космос –
уязвлённый,
ревнивый бог
сам отныне им треплет косы,
позволяя светло и босо
уходить к облакам и звёздам
в лабиринты ночных дорог.
Этих женщин не станет меньше,
если станет –
то на одну.
Мир не даст ощутимых трещин,
/кроме той, что в душе, конечно/
Ход вещей неизменен:
вещи
объявляют тебе войну…
Телефоны, холсты, газеты
немотой обжигают слух,
на молчанье снимая вето,
словно кожицу с тонких веток -
обнажают в тебе поэта,
небесам выпуская дух.
Нереальным, волшебным снегом,
что ложится в строку,
как дым,
пишет пО небу тонким мелом.
Стих становится белым-белым,
чтоб отныне ты просто пел им –
этим женщинам
роковым…